— Но ты же не убивал Тейлора! — запротестовала Эмили. — Я могу присягнуть в этом. Ночью в ванной ты сам еле передвигал ноги, не говоря уже о том, чтобы с кем-то драться или кого-нибудь убить.
— Тем не менее остается еще Мэрфи — надзиратель и школьный тренер. Как же его звали?
— Джек Хайес. 7
— Правильно. Так вот, эти двое тоже на моей совести. А поскольку все остальные мальчики погибли, я даже не могу доказать, что не я их убивал. И не насиловал этой дамы Арнольд.
— Но если я заявлю…
Вместе с газетой Моран принес на кухню пачку сигарет и. спички. И заставил Эмили замолчать на середине фразы, сунув ей в рот сигарету и поднося огонек.
— Послушай, дорогая, ты вообще больше ничего не будешь заявлять. Ничего!!!
— Но почему?
— Потому что я не допущу этого. Я тебя очень люблю. А ты и без- того уже достаточно глубоко увязла в этой истории.
— Я знала, на что иду.
— Ах, вот даже как? — Моран тоже закурил и взял газету. — Послушай еще вот это. «Насилие, совершенное гражданами Хевитта, которое достигло кульминационного апогея воскресной ночью в суде Линча, приобрело еще один неприятный штрих, когда окружной прокурор Хи Тайер признался нашему репортеру, что ход дальнейшего полицейского следствия усилил сомнение в виновности этого человека. Толпа разъяренных граждан обвинила его в ограблении банка и убийстве Гарри Миллера. Между тем окружной прокурор Тайер и ФБР, которое тоже работает над этим делом, придерживаются мнения, что найденная часть денег и оружие, были намеренно подсунуты Харрису на бензоколонку — специально для того, чтобы навлечь на него подозрения…»
На какое-то время воцарилась мертвая тишина. Только ночной ветерок колыхал жалюзи да слышались удары прибоя. У Эмили родилось тягостное ощущение, будто все внутри у нее стало мягким, как пудинг. Во всем виновата она, а не толпа разъяренных граждан Хевитта. Она порекомендовала Тайеру обыскать бензоколонку. И если то, что прочел сейчас Дэн, соответствовало истине, то, значит, именно она собственноручно набросила петлю на шею Сэма Харриса.
— О Боже мой, не может быть! — прошептала она. — Не может быть!
— И тем не менее это так, — сухо подтвердил Моран. — Ведь это ты намекнула Тайеру, чтобы он обыскал бензоколонку. И ты можешь представить, как он сейчас отреагировал на все это. И если ты ему расскажешь, что все было сделано по моему наущению, это только ухудшит дело. — Он поцеловал кончик ее носа. — Я знаю, ты еще зла на меня… — мягко сказал он, — и я не могу корить тебя за это. Но ведь я тебя люблю и не могу допустить, чтобы ты пошла навстречу гибели. Нет, нет и нет! И, насколько я понимаю, у нас есть только один выход.
Совершенно ошарашенная этими откровениями, она уставилась на кухонную плиту. Потом вдруг поняла, что Дэна больше нет в комнате. Она пошла в гостиную и увидела, что он с серьезным видом набирает номер телефона.
— Что ты хочешь делать? — спросила она.
Он ухмыльнулся, потом со своей смущенной улыбкой сказал:
— Единственное, что могу. Собираюсь поговорить с прокурором Хевитта. Открою, где нахожусь и что мне уже надоело бегать. Пусть приезжает и забирает меня.
— И что из этого всего получится?
Моран все еще улыбался.
— Получится очень многое. Когда полиция появится здесь, я расскажу им, что после побега ворвался в твой дом и всю эту неделю держал тебя силой. Что угрожал убить и тебя, и Бесси. Потом расскажу, что высосал из пальца историю с Сэмом Харрисом как отвлекающий маневр, а тебя заставил вывезти меня из города. Сперва в Чарлстон, а потом сюда. В качестве доказательства покажу пистолет Хаббарда. — Улыбка на его лице стала еще более располагающей. — В твоей репутации, правда, образуется небольшая трещина, но тебя, во всяком случае, не бросят за решетку по обвинению в соучастии.
— Но если ты сдашься, тебя казнят за три убийства, которых ты не совершал! — возмутилась Эмили.
Моран продолжал набирать номер.
— Конечно.
Она дотронулась до его руки.
— И ты собираешься это сделать ради меня, Дэн? Пойти на казнь, чтобы защитить меня?
Он сделал удивленные глаза.
— А почему бы и нет? Ты должна знать, какие чувства я к тебе питаю. — Потом он продолжал более трезвым тоном. — Возможно, я тебя и не заслуживаю, но ты — единственная порядочная женщина, которая попалась на моем пути. Да, любовница ты превосходная, трудно возразить! Но, верь мне, дело не только в физических чувствах… Помнишь, ты как-то сказала, что надеешься, что так будет продолжаться до конца жизни. Я тоже мечтал об этом, Эмили. Я думал, мы вырвемся за границу, забудем о мрем прошлом и начнем жизнь наново. Будем иметь детей. — Он потрепал ее по щеке. — Увы, каши со мной не сваришь. Временами, когда нервы сдают, я напиваюсь и тогда совершаю дикие необдуманные поступки. А потом стыжусь себя. Ради тебя я хотел бы стать другим, но, видно, этому не бывать. Теперь хочу одного: чтобы ты выбралась чистой из всей этой истории. Или почти чистой. — Улыбка его стала такой же нежной, как и его пальцы. — А когда придут копы, не забудь рассказать, что я бил тебя…