Кто же? Доктор Фландерс? Том Хили? Билл Причард? Кто-то из тех оборотистых ребят, кто гребет без зазрения совести горячие. деньги со своего собственного народа? Гарсия, владелец морга? Судья Бенсон? Гарри Паркер, владелец супермаркета? Гадать можно бесконечно. За исключением отца Себастьяна, он не мог найти в Мишн-Бей ни одного человека, который не подцался бы сексуальному влиянию красотки и кто не имел бы личной причины ненавидеть Келси Андерса.
Реннер судорожно размышлял. Если деньги находились в машине Келси и даже полиция трех округов не. смогла обнаружить ее, то можно с уверенностью предположить, что она все еще находится в районе Мишн-Бей. Значит, единственное средство спасти себя и Тамару —. это найти машину и деньги. Но даже если он и смог бы каким-то образом избавиться от Джины и Мейерса, вернуться в Мишн-Бей теперь практически невозможно.
Тамара теснее прижалась к Реннеру.
— Я боюсь, Курт! — едва прошептала она. — Мне не нравится, как эта девушка смотрит на меня.
Реннер взглянул на Джину и понял, о чем говорит Тамара. Глаза темноволосой красавицы были полузакрыты, однако она не спускала глаз с Тамариных ног, медленно переводя взгляд на ее тело и лицо.
— Мне кажется, я нашла средство, — сказала наконец Джина.
— Какое? — тотчас осведомился Мейерс.
— Да, конечно, мне это нравится, — как бы в подтверждение собственным мыслям продолжала Джина: — Я знаю, как заставить Реннера заговорить. Как ты относишься к блондинистым девочкам, Мейерс?
— Конечно, они мне нравятся.
— Да еще когда им лет около девятнадцати? Ростом пять футов, два дюйма и весом чуть больше сотни фунтов? И с очень малым пробегом, не считая первоначального владельца?
Мейерс не был законченным мерзавцем, как показалось сначала Курту.
— Прямо здесь, сейчас? — запротестовал он. — Если вы имеете в виду то, что говорите, мисс Гонзалес…
Джина передвинула мушку пистолета так, что под прицелом теперь оказался и Мейерс.
— Ты будешь делать то, что я скажу. — Она ехидно и зло улыбнулась. — Мне всегда хотелось посмотреть, как это происходит с другими девицами. Давай, начинай! Возьми ее!
— Здесь… перед всеми?
— Да, здесь! И перед всеми!
— А если она закричит?
— В отеле многие девушки кричат.
— Но Реннер?..
— Если он сделает попытку остановить тебя, я с удовольствием всажу ему пулю между глаз и закрою дело с прибылью в десять тысяч долларов. Это награда. Помнишь? Я стану героиней. Вероятно, даже мой портрет и номер телефона напечатают в газете. И Бог знает, может быть, я начну свое дело.
Реннер сделал то, чего добивалась Джина: он отошел от стены и встал перед Тамарой.
— Хорошо. Твоя взяла. Я скажу, где деньги. Но прежде всего хочу поговорить одну-две минуты с Тамарой.
— А если я не разрешу?
Реннер не демонстрировал героизма, он просто констатировал факт.
— Тогда стреляй ц меня. Потому что, если только Мейерс дотронется до Тамары, я сверну ему его проклятую шею.
Джина встала с кровати.
— Я так и думала, что это подействует. Не такой уж ты крепкий парень, но, судя по твоему отношению к этой кошечке, ты честный малый, им и оставайся. А ей скажи, что она дала себя обработать совершенно напрасно. И чтобы спасти ее еще от одного испытания, ты решил признать себя побежденным. Ну, давай же, не тяни! Мне не терпится поскорее прикоснуться к этим деньгам!
Джина жестом приказала Мейерсу идти за собой в другую комнату.
— И прихвати бутылку.
Когда они остались одни, Тамара тихо прошептала:
— Я знаю, Курт, зачем ты сделал это. Но у нас ведь нет денег.
— Успокойся, — ответил Реннер так же шепотом. — Так же, как у нас нет другой возможности выпутаться. Насколько я понял из всех этих разговоров, деньги все еще в Мишн-Бей. Они должны быть там! Так что у нас нет выбора. Мы вернемся назад и попытаемся их найти.
— Но как? Я имею в виду, каким образом мы попадем туда?
Реннер поцеловал кончик ее носа.
— Если я смогу провернуть то, что задумал, это станет проблемой Джины.
Он вошел в другую комнату вместе с Тамарой и объявил:
— Все в порядке, теперь я готов приступить к делу. Я скажу вам, где деньги. Но при двух условиях. Я возьму себе из них двадцать тысяч. И вы поможете мне выехать из страны.
— Нет, вы послушайте этого человека! — усмехнулась Джина. — Он все еще не выбросил это из головы! Да если я выдам вас полиции, и ты и твоя подружка закончите свои дни в газовой камере. Ты не имеешь права торговаться.