СУРОВАЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
Пьеса выбрана. Вы остались с ней наедине. Вы должны полюбить ее, сродниться с ней, бороться с ее недостатками - конечно, она хороша, интересна, но может быть еще лучше, еще интересней! Василий Григорьевич Сахновский утверждал, что у режиссера самый счастливый период работы - работа в одиночестве. "Истинная режиссура - в одиночестве", - повторял он неоднократно. Это время, когда рождается замысел, когда вы ждете той минуты, когда начинаете видеть будущее произведение, созданное вашей фантазией. В эти минуты вы не ограничиваете себя ничем - можете пригласить хоть Ермолову или Евстигнеева, макет будет создавать Петров-Водкин, музыку напишет Шнитке, смета не ограничена!
Однажды на заседании кафедры режиссуры, в разговорах, когда мастера часто отходили от обсуждения вопросов обучения, один из самых рассудительных и одновременно самых романтичных режиссеров Алексей Дмитриевич Попов в полемике, не помню, по какому вопросу, сказал: "Спектакль - это кладбище замы-слов". Наступила большая пауза. И с ним согласились Б. Е. Захава, Ф. Н. Каверин и сам Сахновский. И тем не менее, рождение своего ребенка, оглашающего мир первыми криками, - истинное, ни с чем не сравнимое счастье!
Ставить можно лишь ту пьесу, которую вы должны ставить по каким-либо, известным лишь вам, личным соображениям. Они могут быть сугубо личными, глобально политическими, углубленно психологическими, могут быть вызваны влюбленностью в творчество автора - какими угодно, но очень близкими вам. Георгий Александрович Товстоногов, о чем написала его помощница по литературной части Дина Шварц, утверждал: "Надо ставить такие вещи, мимо которых нельзя пройти. Тебе лично. Только это может взволновать других, что интересно тебе лично".
Когда я работал в Театре им. Гоголя, меня слишком часто спрашивали актеры (старшего возраста), критики и особенно начальство: "Почему вы не ставите "Ревизора"? Ваш театр носит имя великого писателя…" Я отговаривался шутками: "Театр имени Маяковского не ставит Маяковского, Театр имени Пушкина не ставит Пушкина, если я поставлю Гоголя, то нарушу профессиональную этику". На самом деле, я просто не понимал, как, во имя чего ставить "Ревизора", видел провал и Театра сатиры, и МХАТа, к ним на спектакли ходили лишь школьники. Меня ничего не взволновало, был только общехрестоматийный страх и т. д. И вдруг случайно, когда я уже ушел из театра, я наткнулся на крохотную заметку в "Литературной газете" за 26 февраля 1992 г.:
"…Сейчас мы упразднили все торги… Сейчас надо упразднить все госучреждения в торговле… Надо проследить, чтобы всю эту монополию госторговли устранить. (Из выступления Б. Н. Ельцина по Российскому телевидению 19 февраля. )
"…В целях более эффективной организации торговли в условиях коммерциализации и приватизации… развития и поддержки… координации… правительство Свердловской области постановляет:
№1. Ликвидировать Управление торговли Свердловского облисполкома с 1 апреля 1992 года.
Начальника Управления Кузьмина В. Н. освободить с 1 апреля от занимаемой должности.
№2. Образовать с 1 апреля 1992 года в правительстве Свердловской области Главное управление торговли.
Назначить начальником Главного управления торговли с 1 апреля 1992 года Кузьмина В. Н." (Из постановления правительства Свердловской области № 26.)
И я все понял: необходимо ставить "Ревизора" - это самая актуальная пьеса современности - о том, что никакого страха перед законом и совестью нет, есть беспредел, наглый и беззастенчивый, о том, как купили мнимого ревизора, так же, по версии Б. Щукина и М. Булгакова, купят вновь приехавшего, - сбросятся в общак, купят всех! Но я уже не работал в театре имени великого провидца российской действительности. Замысел - от жизни, от необходимости высказать свое, наболевшее.
Дальше - через каких людей, не артистов, а людей, раскроется то заветное, которое стремится рассказать режиссер людям - зрителям.
Рождение замысла - самое ответственное, самое счастливое, самое непредсказуемое в творчестве режиссера. Вы говорили сосвоим мастером, он рассказывал о своей практике, вы сдавали письменные экспликации, выступали с докладами… Сейчас же вы готовитесь к реальному спектаклю. Как же хочется поразить всех и в театре, и, по возвращении, в институте необычайной выдумкой, показать что-нибудь этакое новаторское! Не хочу вас огорчать, но вынужден повторить фразу из "Уриэля Акосты" К. Гуцкова: "Всякое бывало…" Нового никто придумать не может. Есть хорошо забытое старое.
Неистощимый выдумщик Николай Павлович Акимов рассказывал, что, когда его пригласили впервые во МХАТ, он в своем первом макете к "Любови Яровой" напридумал бог знает что. Немирович-Данченко очень хвалил его работу, отметил, что в представленном макете подтвердилась слава его изобретателя, и в заключение сказал: "…Да, такой прием показа улицы города я использовал еще в 1903 году в "Юлии Цезаре" - был большой успех…" Уверен, что большинство плагиаторов даже не подозревали, что их блестящая находка была уже использована в каком-то спектакле. "Было!" - это слово преследует режиссеров: было у Мейерхольда, Вахтангова, Таирова, Дикого… Не нужно забывать слова Всеволода Эмильевича: "новаторство на основе традиционализма: глубокое изучение мастерами искусства всех стран и народов питало необычайно смелые эксперименты и направляло на новаторские достижения. Мольер сформулировал для всех поколений режиссуры: "беру мое там, где его нахожу" [4] .
Александр Петрович Довженко рассказывал, что его дед всю жизнь прожил в небольшом селе и никогда не бывал в большом городе. И вот в начале 20-х годов он приехал в Киев, чтобы поразить горожан своим изобретением: он приехал на собственноручно сделанном им деревянном велосипеде! Представляете себе его состояние, когда он увидел на улицах настоящие велосипеды. С тех пор пошло выражение: "он изобрел велосипед", иронически оценивая чье-то открытие.
Кладбище замысла - как важно и трудно оценить свое произведение самому творцу!
Однажды на защите дипломник рассказывал о своей работе, рассказывал достаточно внятно, но как-то уж слишком спокойно, без душевного сопричастия, что почувствовала мудрая Мария Осиповна Кне-бель. Она захотела глубже проникнуть во внутренний мир режиссера и спросила, какие, по прошествии времени, он видит недостатки или неиспользованные возможности пьесы. Совсем успокоившийся было режиссер браво ответил: "Недостатков в спектакле нет!" Члены комиссии еле уговорили Марию Осиповну поставить ему "удовлетворительно" - 3…Если честно признаться, то мы были с ней согласны.
Не было, нет, и, я уверен, не будет режиссера без провального спектакля на своем творческом пути. Назову самых великих, чтобы не обижать моих коллег и себя самого: Станиславский - "Каин" Байрона и "Таланты и поклонники" Островского; Мейерхольд - "Наташа" Л. Сейфуллиной и "Окно в деревню" Р. Акулыпина и т. д. Так что - не огорчайтесь в случае чего.
На лыжные соревнования по прыжкам с трамплина меня вывез известный спортивный радиокомментатор Вадим Синявский, блестящий знаток всех видов спорта. Один из фаворитов соревнований упал на самом спуске, и я, сочувственно, но с некоторым злорадством (иногда приятно быть свидетелем свержения кумиров), воскликнул: "Эх, упал!" Вадим посмотрел на меня неодобрительно: "А ты видел, как он упал?".