Но такова уж Лиана, и ее нельзя винить за то, что она не желает лишаться привязанности того, кто сам заявил ей о своей преданности всем сердцем и душою. В конце концов она просто женщина. И он с изумлением вдруг понял, что впервые думает о красавице Лиане как о смертном существе. Еще более удивительным оказалось то, что через несколько дней его мысли стали настойчиво возвращаться к Аманде Бридж. Он понял, что с нетерпением ждет бала у Марчфордов.
Теперь, следя за Амандой, он вспомнил те минуты, когда она, спускаясь в холл, шла ему навстречу, стройная и изящная, как молодая богиня. Она двигалась с такой грацией и такой уверенностью, каких у нее не было до «того случая», как он про себя называл ее обморок в часовне Гросвенор. Что же с ней произошло за несколько мгновений, почему она так резко изменилась? Раньше она ломалась по-девичьи, хихикала над любой шуткой, а теперь лишь улыбается – загадочно, женственно. Он смотрел, как она проходит среди гостей, следил за ее длинными ногами – ее походка казалась ему одновременно и невинно-привлекательной, и преисполненной соблазна. Появилась упругая грация молодой спортсменки, какой раньше и в помине не было, а теперь она словно внезапно решила сполна насладиться молодостью и силой своего тела. «Так никогда не ходит ни одна леди, так никогда не ходила Аманда, – подумал он. – Та семенила, как котеночек. А эта и высказывается совсем не как та. Неужели это она проявила интерес к делам Наполеона и Веллингтона? А страстные чувства в защиту тех, кто проливает кровь за Англию? Господи, неужели у младшей Бридж на самом деле есть мозги?»
Приблизительно в течение часа Аш исполнял свои светские обязанности. Он потанцевал с дочерьми хозяйки дома и с некоторыми из своих знакомых дам. Побеседовал с разными матронами преклонных лет, которые когда-то были подругами его матери; поговорил о том-сем с джентльменами, которых знал по своему клубу. Наконец из бального зала до него донеслись звуки долгожданной музыки.
Он подошел к Аманде, взял ее за руку и вдруг ощутил наплыв радостного предчувствия.
– Играют вальс, дорогая, мне кажется это – наш танец.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Аманда широко открытыми глазами неотрывно смотрела на лорда Ашиндона, пока он молча выводил ее к центру зала. Когда она подняла руку и положила ему на плечо, рука немного подрагивала – ведь Аманда сказала графу не полную правду, заявив, что умеет вальсировать. Она знала па и разок-другой покружилась, спотыкаясь и пошатываясь, в заботливых объятиях родного отца на семейных торжествах, но в зрелом возрасте никогда ни с кем не танцевала. Бывало, ее приглашали, но она всегда отказывалась из-за боязни, что не снесет перешептывания и сочувственных взглядов, когда начнет ковылять на своих изуродованных ногах.
Поэтому теперь она впала в настоящую панику и душа ушла в пятки, когда Аш положил руку ей на талию и повел ее в повелительном ритме танца.
Аманда знала, что в 1815 году вальс еще считался рискованным танцем, потому что девушка должна была позволить кавалеру держать ее за талию и кавалером мог оказаться любой, а не только ее жених. В 1996 году вальс уже считали почти смехотворным – забавным анахронизмом, который мил лишь старичкам да участникам состязаний в бальных танцах.
Но ощущения, которые испытывала Аманда, когда Аш вел ее широкими и плавными кругами по залу, не казались ей смехотворными. От его руки, плотно прижатой к ее талии, исходило тепло, и оно в ее плоти стало разрастаться в медленно накатывающую волну, которая начала вскипать, бурлить и породила пьянящее возбуждение от танцевальных движений. Это было дивное чувство! Казалось, уже можно не касаться пола стопами и воспарить в невообразимую высь к неизведанному восторгу. Она летела, как пушинка, как снежинка в порыве ветра! Хотелось, чтобы эта музыка звучала вечно; и когда она смолкла, Аманда чуть не расплакалась.
Полуприкрыв потемневшие глаза, Аш церемонно поклонился. Отвел ее к группе хихикающих девиц, с которыми она беседовала перед танцем, и тихо проговорил:
– Вы оказались правы, дорогая, вы очень хорошо освоили вальс.
Аманда долго провожала его глазами, отголоски последних аккордов еще бурлили в ее крови, подобно пузырькам шампанского, и прошло несколько секунд, прежде чем она осознала, что с ней разговаривает Кордилия Фордем.
– Батюшки! – восклицала та, задыхаясь от восторга. – Никогда не видела тебя, танцующей так хорошо! И в лорде Ашиндоне не предполагала подобного таланта. От вас никто просто глаз не мог отвести!
Не успела Аманда ответить, как у ее локтя возник невесть откуда юный джентльмен и голосом, исполненным благоговения, попросил у нее разрешения на следующий танец. Поскольку оркестр брал пробные такты чего-то похожего на джигу, Аманда вежливо отказала и стала с интересом наблюдать за парами, выстраивающимися хороводом, как в виргинской кадрили. Юный джентльмен пригласил на танец Кордилию, и Аманда осталась одна.
Однако не надолго.
– Любовь моя, – возбужденно зашептал ей кто-то в ухо, – я изнывал, как в агонии, ожидая, когда ты останешься одна!
Аманда резко повернулась и узрела такого красавца, какого никогда не встречала. Волосы того же оттенка, что и у нее, и столь же искусно уложены ниспадающими локонами. Однако глаза не голубые, а необычайно светло-серые. Он был чуть выше среднего роста, но элегантный вечерний костюм подчеркивал стройность его фигуры. Он схватил ее ладонь и сжал, а затем его пальцы побежали вверх по ее руке. Аманда отпрянула и сразу видела, что он не так хорош, как показался с первого взгляда. Глаза у него какие-то вялые и неоткровенные, да еще близко посажены. Полные губы капризно изогнуты и обиженно надуты. А из-под атласного жилета уже выпирает небольшое брюшко.
– Сэр! – воскликнула она тоном оскорбленной девицы.
Джентльмен сразу отдернул руку.
– Прости, дорогая! Я вне себя от чувств. Ведь ты не знаешь, какие терпел я муки из-за того, что не видел твоего ангельского лица больше недели!
И Аманде стало тошно. Она сообразила наконец, кто перед нею.
– Космо? – спросила она удивленно. – Я думала, вы навсегда уехали из Лондона.
– Ведь ты же не считаешь, что я способен жить вдалеке от тебя, – пылко заявил поклонник. – Послушай, – он снова взял ее за руку, намереваясь увести из зала, – давай уйдем куда-нибудь, где нам не помешают.
Аманда молча смотрела на него и думала: «Как могла молодая Аманда предпочесть такому мужчине, как граф Ашиндон, этого Космо Саттерли? Низкопробный типчик, по сравнению с Ашем выглядит смехотворно. Готова биться об заклад, что не из-за красивых глаз Аманды так взопрел этот Космо. Вдоль и поперек всей его распутной рожи ясно написано, что он охотник за приданым. Неужели это единственная категория мужчин, с которой мне суждено общаться на протяжении всего путешествия по Англии времен Регентства?»
– Нет, Космо, не стоит, – отрезала она. – Мне надо возвратиться к... маме, – она шагнула прочь, но задержалась, помедлив. – Между прочим, что с вами случилось в тот день, когда вы должны были появиться в часовне Гросвенор?
Космо театральным жестом прижал красивую ручонку к сердцу.
– О, любовь моя, ты не представляешь, что я пережил тогда! Я опоздал на несколько минут из-за непредвиденных обстоятельств: дурак лакей никак не мог найти моего стека! Я прибыл к часовне как раз вовремя, чтобы узреть, как граф Ашиндон волочет тебя в свою коляску, словно уличную падшую женщину! Уверяю, не окажись там твоего папы, я бы призвал вельможного негодяя к ответу! У меня украли самое дорогое! С того момента каждое утро каждого дня я искал возможности увидеться с тобою, но тебя зорко охраняли, – закончил он горько.
«А парень-то не из предприимчивых», – подумала Аманда, наблюдая, как он изящными перстами прошелся заученным жестом по своим золотистым кудрям.
– Когда мы увидимся вновь? – спросил Космо, опять завладев ее рукой. – Ты сможешь выйти завтра утром? Мы бы тогда...