"Вот ведь – беда дело. С деревом прощё – оно само зовёт, а тут все молчат", - думал дед, переходя от одного камня к другому, кладя на них руки, поглаживая.- "Вот и жизнь прошла, а с камнем так и не «навёл мосты». Чужой какой-то он."
Он остановился у одного выше его ростом. Приложил руку к его «лицу». Камень был тёплый. Снизу он был широкий и толстый, а сверху уходил «стрелкой» вправо.
Дед Максим прижался к нему щекой. Постоял, отошел от него и встал напротив.
Камень был красивый.
Мишка с Максимом подошли и встали сзади, замолчав.
- А вот, к примеру, - такой, сколько стоит у вас? – дед, не оборачиваясь, спросил Максима.
Максим назвал цену.
- Мишк, может, сразу заберём и увезём? – дед повернулся к Максиму и внуку.
- Дед. Моя машина «это» не увезёт. – Мишка разглядывал камень.
- Так Вы должны решить, - что на камне-то писать, - Максим смотрел на деда.- А то как вы потом-то будете?..
- Что писать? Что писать?
… Ты бы взял, милок, деньги да пометил бы его, чтоб кто другой его не забрал.
А я уж решу, что и как писать на нём. – дед смотрел на Максима.
- Дедушка. Только Вы знать должны, чтоб привезти его к Вам и выгрузить - это ещё будет стоить…- и Макси назвал сумму.
- Будет! Оно так. Всё стоит сколько-то. Пойдёмте, Миша, – дед Максим пошел к машине.
… Все «старики» согласились помочь поставить памятник. Собрались, взяли верёвки, лопаты. Сели, ждали камень.
«Камень» выгрузила какая-то иностранная машина с правым рулём и поставила его справа от тропинки к кладбищу и уехала.
Дед Максим и «товарищи» его пытались сдвинуть его с места, чтоб поднять повыше. Не получилось.
- Давайте, молодняк позовём! – сказал кто-то.
- Не надо! Молодые пусть об этом не думают. Пусть живут! – дед Максим прислонился спиной к «камню». Камень был теплый.
- Господи! Что с вами жизнь сделала? – подумал он, глядя на «девчонок», которые молча, с цветами в руках, смотрели, на то, как камень не сдвинулся с места, на "мальчишек" вокруг него.
- Пусть здесь стоит! – сказал он и, пошел к дому, не оглядываясь.
…- Как корни руки-то стали, - продолжал смотреть на свои руки дед Максим.- Не чета батькиным. У того руки были красивые и сильные, – опять подумал он.
… Дед Максим медленно распрямился. Боль внизу живота вроде как утихла.
"Будем живы – не помрём!" – вспомнил он батькину присказку.
- "Пойти надо проверить «камень».
А то потом собрался весь народ. Кричат. Мои все собрались. Орут. Что орут? Кому орут? Возьмут ещё, правда, затащат «камень» в гору. Иди потом к нему по песку!"
… Камень был на месте.
Дед Максим прислонился к нему спиной и стал смотреть на деревню, на мост, на речку.
"А спина и не болит. Не очень-то и старался, значит, вчера", - подумал он про себя.
В ответ медленно стала подниматься боль откуда-то снизу.
"О! Сглазил!..", - дед сел поудобнее.-"Чудной это Максим из города.
И хорошо, что ничего не написали не тебе", - чуть повернулся, прислонился щекой к нему и положил руку на лицо камня.
Камень был теплый.
Звонок был от Машки.
– Чтоб тебе… – Макс сунул телефон под подушку и перевернулся на другой бок.
В голове недовольно пронеслось: «И трех часов не прошло, как расстались!..»
Показалось, что через минуту его уже кто-то тряс за плечо.
Стояла Машка, свежая и, довольно улыбалась, размахивала какой-то газетой.
– Маньк! Ты часы видела? – Макс повернулся, глядя ей в лицо.
– Кто рано встает, тому Бог подает, – она резко села рядом.
– Что подает? То, что под руку ему попалось… или то, что мне надо? Мне бы пива… – Макс, нехотя, встал и пошел на кухню. – Ты куда смылась из клуба? – крикнул оттуда.
Вернувшись, он вздохнул, закрыл глаза, сел рядом, положив ей голову на плечо, сделал глоток из банки и протянул её Машке.
– Не имеет значения. Читай, – она хлопнула газетой по его колену, отодвинув руку.
– Давай своими словами. Ум болит, – Макс даже не шелохнулся.
– Через полчаса у тебя будут гости. Смысл в том, что… Иди ты, со своим умом…
…Одним словом, какому-то «мэну» нужен оператор для съемок. Платит хорошо. Я всё обсудила и назначила встречу здесь для…
Впрочем, тебе, балбесу, решать о чем будешь говорить.
– Что решать? – Макс открыл глаза.
– Что будешь мне говорить, если откажешься от предложенной им работы, – съязвила Машка, вскочила и ушла на кухню. – …И приведи себя в порядок. У тебя есть целых полчаса, – раздалось оттуда.
– Что тебя во мне не устраивает? – огрызнулся Макс.
– Все, что устраивает тебя.
И сбрей ты свою бороденку. Я вчера посмотрела на тебя в клубе… Ужас!.. Сбрей! Ужас! Серьги в ухе не хватает… А в носу… кольца…
Давай, шустри! А я успею до магазина сходить.
Сбрей! Сбрей! Не пугай обезьян. А?..
– Сбрею! Деньги-то есть?
– Есть.
– Купишь там…
– Куплю. Если приведешь себя в божеский вид. Смени джинсы, носки и надень рубашку. А лучше черный свитер… Тебе хорошо в нём.
– Сменю. Надену. Приведу. Иди уж…
…В дверь позвонили, когда Машка уже вернулась и возилась на кухне.
Макс, выбритый, в черном широком и длинном свитере, пошел открывать дверь.
На пороге стоял высокий молодой человек с правильными чертами лица, в дорогом костюме, с кожаным портфелем в руках.
– Здравствуйте! Вы, видимо, меня ждете? – спросил он, стоя неподвижно. – Я – Илья! Это я разговаривал с Марией. Хотелось бы её увидеть.
– Илья! Проходите в комнату. Я иду, – раздался её голос из кухни.
– Макс… Максим! – Макс, представившись, кивнул и отошел в сторону, пропуская гостя.
– Кофе?.. Пиво?.. – спросила Маша, вбежав в комнату.
– Спасибо.
Если можно, то давайте к делу, – гость сел в кресло. …– Я готов оплатить следующую работу: съемка за один дубль синхронно двумя одинаковыми профессиональными камерами с разных точек десяти-пятнадцатиминутного сюжета. Съёмка в горах. Доставка организуется и финансируется мной.
Требование: качество съемки – отличное на обеих камерах.
Оплата: месячная ставка оператора любого телеканала на ваш выбор.
Работа помощника оператора, если он будет, мной не оплачивается.
Затраты по организации съемки – мои.
Начало съемки – по вашей готовности.
В съемках не может принять участие никто, кроме нас двоих …или троих.
Илья замолчал, посмотрел на Машку и Максима, сидящих рядком на диване.
– Проблема! – Макс поднял руку. – Камеры. Где их взять? И надо день–два обкатать их в реальных условиях. И вопрос света… Надо как-то подготовиться. Мало ли что… И… на чем-то надо смотреть результат настроек… Как-то так…
Илья открыл портфель, достал две пачки денег и положил их на стол.
– Здесь достаточно для приобретения оборудования и опробования его в домашних или других, на ваше усмотрение, условиях.
Сдача – вам сверх оговоренной оплаты.
Макс смотрел на пачки, перетянутые широкими лентами с желтыми полосками по краям.
– После съемок оборудование переходит в вашу собственность, – добавил Илья, перехватив взгляды Максима и Марии.
– А… А… А камеры обязательно должны быть одинаковыми? – спросил Макс.
– А в чем проблема? – Илья посмотрел сначала на Максима, потом на Машу.
– Зачем мне две одинаковых камеры? – прищурился Макс.
– «Мне»? Я так понял: вас будет двое? – Илья бросил взгляд на Машу.
– Оно так… Но лучше бы, если бы камеры были разные, – сказал, потупившись, Макс.
– «Лучше»? Лучше если камеры будут одинаковыми! – Илья перевел взгляд на Макса и встал: – Когда вы будете готовы и какие ваши гарантии высокого качества съемки?
Мое пожелание: с вас неустойка, в сумме троекратно превышающая мои затраты в случае сбоев при записи либо в случае необходимости второго дубля.
Макс посмотрел на пачки, лежащие на столе: – Я согласен. День-два.