— Всё командир. Пятнадцать побили, троих раненых зачистили. Три пленницы, все живы, перепугались только, отходят. Двацать восемь лошадей, одна ранена, но ходить может. Во вьюках всякое барахло, — как всегда коротко и по делу, за что уважаю Савву.
— Добро, разворачивай караван, вернёмся на стоянку.
Пришлось возвращаться, благо отошли не больше километра.
Заняли больше половины поляны, ещё двадцать восемь лошадей прибавилось. Подошёл Аслан.
— Камандир, скоро дождь будет, надо дом строить, дрова сухой собирать.
Посмотрел на небо пасмурно и темно, точно дождь будет и неслабый. Раздал команды и бойцы забегали, стали сооружать навесы для людей и багажа. Аслан успел соорудить односкатный навес между двумя деревьями и сейчас утеплял бока и крышу. Делал он всё быстро и со знанием дела, Ада помогала ему таская ветки. Только успели соорудить семь навесов и собрать сушняк, как начал накрапывать дождь, а потом, как прорвало небеса, пошёл потоком. Лило с полчаса, затем ливень перешёл в нудный осенний дождь. Под моим навесом, помимо нас троих, устроились Савва с Эркеном и Азамат. Хату устроился в другом месте. Я заметил, что он опасается меня. Аслан запалил небольшой костерок и поставил три котелка с водой.
— Под вторым навесом котёл поставили, ужин будут готовить, — сообщил Эркен, пришедший последним.
— Казаки, с Павловской, обозом из Моздока шли. Четыре телеги и трое верховых, семь казаков, три женщины и девочка. Горцы из засады почти всех сразу положили, двоих позже зарубили. Казаки убили одного и ранили двоих, не сильно. Горцы мёртвых в кусты оттащили и погнали телеги пока дорога позволяла, потом телеги бросили, груз навьючили на лошадей и нас повстречали. Девки говорят тётку, раненую, сильно порубили, это она горца застрелила, — все перекрестились, кроме мусульман, естественно. Утром тронулись, как только рассвело. Нужно было торопиться, пока дороги сильно не развезло. Хорошо хоть дождь прекратил моросить, но всё равно было холодно и сыро. В часа три, после полудня, головной дозор встречал нас с большой компании всадников. Лес уже не такой густой и тропа стала шире, ровней. Оказалось они встретили полусотню второй сотни из Павловской, которые преследовали горцев. Подъехал к ним, слёз с коня.
— Здравия, господин сотник, вахмистр второй сотни Кислов, Кизлярский, — представился он.
— Сотник пластунской сотни, Иванов, и тебе на хворать вахмистр, — поздоровался я. Вдруг за спиной раздался крик.
— Дядька Даня!!!
Вахмистр заволновался.
— Варюха, живая. — Он кинулся на встречу и подхватил девчушку, крепко обнимая.
— Варюха, живая. — повторял он плача.
— Они батю застрелили и мамку порубили. — Плакала девочка.
— Знаю я Варюша, знаю, чего уж теперь. — Гладил он её. Поднялся.
— Извиняй сотник, мать её, сестра моя родная, видел, что нет Варюхи. Честно говоря не чаял увидеть. Спаси тебя бог, сотник, не дал племяшке сгинуть.
— Ладно, вахмистр, двигаться надо, а то застрянем надолго.
На следующий день добрались до места, где стояли брошенные телеги. Отдали казакам лошадей и весь груз захваченный горцами. Трупы погибших казаков уже увезли в станицу. Поздно вечером добрались до Павловской. Переночевали в тепле и даже успели немного помыться. Здесь попрощались с прапорщиком и солдатами. Предварительно он написал подробную докладную о том, что с ним произошло и все подробности с момента освобождения и прибытия в станицу, расписался за себя и солдат. Выдал ему четыре рубля серебром, на дорогу. Обещался вернуть по возможности. Приняли нас в станице тепло, покормили, обогрели и в дорогу снабдили. Только на четвертый день мы прибыли в Семеновку. Отправил караван на базу, а сам задержался в штабе полка, делать подробный доклад о рейде и проделанной работе. Задержался до следующего дня, говорил, писал, опять говорил. Попросил Василия Ивановича отправить капитану пакет с докладом и захваченными бумагами, с пояснениями. К рапорту командиру полка приложил все дополнительные докладные, рапорта и другую муть. Только к вечеру, следующего дня, добрался до базы. Савва и Эркен отправились по домам. Эркен забрал жеребца и мерина. Очень он просил в счёт премиальных, Савве дал десять рублей серебром и по шашке с кинжалом, на их выбор. Наконец я дома.
Глава 9
База встретила спокойной, размеренной жизнью. Суета встречи прошла вчера, всё рассосалось и утряслось. Встречали меня Трофим, Егор Лукич, Анисим и подхорунжий. Приготовили сюрприз, неожиданный для меня. Они построили дом на территории базы. С правой стороны от штабного. Дом с тремя комнатами, большая комната посередине и две небольшие комнаты по бокам с выходом на маленький задний дворик. В связи с новыми открывшимися обстоятельствами, в виде моей наложницы, во дворике сооружали печку, кухню. Вот такой подарок.