— Андрей, хорунжий, — он только со второго раза очнулся. Машу ему рукой.
— Слушаю командир.
— Андрей, ты чего так пялишься на Марэ, уже дырку на ней просверлил.
Он смутился: — Да не пялюсь я, просто посмотрел пару раз.
— Ну во-первых, не прилично, во-вторых могут тебя не так понять и оскорбиться, это дочь Али. Зарежут с горяча и не попрешь в ответ, правы будут. Пожалуйста, будь скромнее. Не спорю девочка красивая, но не делай нам неприятности на ровном месте, — улыбаюсь доброжелательно я.
— Понятно, Петр Алексеевич, принял к сведению, — покаялся Андрей.
— Вот и славно.
Ходжа Али сидел нахмурившись, погруженный в тяжелые мысли о завтрашнем дне. В комнате собралась вся его семья, кроме жены Линэ, Азамат, Марэ и Мышэ. Он не разделял радости и приподнятого настроения Азамата. Получалось, что приход сотника решал все проблемы. Он не понимал его уверенности. Конечно сотник и его люди умелые воины, но нападавших более пяти сотен, а у него не больше сотни воинов, остальные старики, юноши и подростки.
— Отец, ты не должен сомневаться в сотнике Иванове. Не зря его прозвали шайтан Иван или сын шайтана. Я видел как он с пятнадцатью воинами остановил две сотни, убил около четырёх десятков и заставил их уйти. Сейчас он привел восемь десятков, ты видел как они вооружены и я знаю как они обучены.
Мышэ был младшим сыном Али, двенадцати лет.
— Отец, можно я буду завтра сражаться с Азаматом.
— Конечно Мышэ, враг пришел к нам и мы будем сражаться, — тепло улыбнулся ходжа Али,- но только ты будешь строго выполнять приказы Азамата.
— Я пойду готовить пистолет. — Он вскочил и убежал из комнаты.
— Азамат проследи за братом.
— Конечно, отец.
Вошла мать и Азамат с Марэ вышли, оставив родителей одних.
— Азамат, а кто тот молодой хорунжий? — Спросила Марэ, усиленно изображая равнодушие.
Азамат занятый своими мыслями не обращал внимания на идущую рядом сестру.
— Да не знаю я кто он, какой-то новый в сотне. Все иди к себе, я занят.
Роман выбрал еще двух стрелков и поменял им ружья на длинностволы. Я приказал Тихону взять одно ружьё с запасом патронов и всеми приспособами для снаряжения патронов. Попросил Аслана найти Азамата.
— Ты хотел видеть меня, командир. — Подошел Азамат.
— Да, Азамат, вот держи. — Протянул я ружьё с патронташем.
— Благодарю тебя Петр. — Он схватил ружьё и прижал к груди.
— Возьми у Тихона приспособы и оставшиеся патроны. Смотри ни кому, это только твое оружие. Деньги отдашь Тихону. Все свободен. — Улегся по удобней в комнате, которую выделил мне Али. Хорунжие спали со своими полусотнями.
Утро как по заказу было солнечным и теплым, максимум −5, к обеду еще потеплеет. Прискакал дозорный, как я понял гости будут часа через четыре. Кухня раздавала завтрак, бойцы не торопливо принимали пищу, а вот местные напряглись. Ходжа Али стоял на небольшой веранде и смотрел на нас.
— Доброе утро уважаемый, присоединяйтесь. — Я кивнул Аслану и он принес чашку с кашей. Али сел рядом и принялся за еду.
— Вкусно, не пора занимать места?
— Зачем людям мерзнуть. Не переживайте, все будет хорошо, а если нет, то будет очень плохо. На все воля всевышнего, но как говорят умные люди, на бога надейся, а верблюда привязывай.
Переварив сказанное мной, ходжа Али рассмеялся: — Хорошо сказал.
Около полудня, самые зоркие увидели в дали приближающиеся темные точки. Люди Али стали спешно занимать места за заборами и баррикадами, переговариваясь между собой. Азамат деятельно командовал разъясняя что-то, горячился и активно махал руками.
Сотня стала выдвигаться на позицию.
Ранцы сгрузили к Тихону в фургон. Он счастливый хромал рядом с Трофимом, опасался, что не разрешат встать в строй. Мы вышли слева и спрятались за возвышенность, ну как спрятались, относительно конечно. Если встать немного в стороне, то нас можно заметить. Хотя все в белых, мягких полушубках, ушанки белые, только верх и штаны серые.