В один из вечеров, когда командный состав сотни работал над распределением и формированием новых десятков, а я занимался важным делом, пил чай. Аслан настоял. Он очень следит за моим питанием. В комнату постучали и вошёл Костя.
— Дозволь командир?
— Проходи, — я с ожиданием смотрел на него, судя по всему у Кости неприятности.
— Прошу дозволения на десять дней отпуска,- он нахмурился и опустил взгляд.
— Что случилось Костя?
— Батя помер, сейчас из станицы посыльной прибыл.
— Прими наши соболезнования, распоряжусь выделить тебе деньги, вспоможение от нас, когда поедешь?
— Завтра утром.
— Ладно иди, если что потребно ещё, скажи. Чем сможем, тем поможем.
— Благодарствую командир, — он поклонился и ушёл.
— Тут, это, командир, такое дело, — заговорил Савва, Костя был его другом.
— У Кости, три года назад, мать померла, по болезни, теперь вот отец, представился. Остались сестра двенадцати лет и братишка восьми лет, а родни в станице нет, видать переживает за сестру с братом.
— Так, — задумался я.
— Савва, позови Костю, — тот быстро выскочил за дверь и через десять минут зашёл с Костей.
— Костя, я так понимаю, что за сестру с братом тревожишься? — он молча кивнул.
— А, что некому присмотреть за ними?
— Некому, нет у нас сродственников в станице.
— Вот, что, после похорон подашь прошение полковому командиру о том, что хочешь переехать на жительство в Пластуновку ну и всё остальное. Спросишь у есаула что да как, скажешь, что я просил помочь. Продашь там всё и переезжай со своими к нам. Поможем с домом и ты всегда сможешь приглядеть за своими, да и Рома с Аминой помогут тебе, рядом будут, оно так спокойней. Присмотрит Амина, Рома?
— Конечно командир, мы своих не бросаем.
— Спаси тя бог, командир, — расчувствовался Костя.
— Ладно, потом благодарить будешь, иди, собирайся.
— Я тебе говорил, что командир знает, что делать, а ты, да чё он могет, в этом разе. — Передразнил Савва Костю, обнимая его за плечи и выводя из комнаты. Приходится и такими вещами заниматься, а что делать, я командир и несу ответственность за своих людей, как говорится мы в ответе за тех кого приручили. После всех заявился Егор Лукич.
— Командир, хочу просить разрешения из казны денег взять, на расходы, те что были на руках закончились.
— Если срочно, так мои возьми.
— Э, нет командир, и так почитай полгода на твои жили, ты вот что, надо украшения к делу приспособить, чего без толку лежат, потом одёжу зимнюю справить ещё восемнадцать комплектов нет, материалу хватает, только за пошив Зайчихе платить надо ну и всякого другого. Тут Марфа одёжу старую и трофейную просит, ребятишкам пошить.
— Егор Лукич, ты зам. по тылу, сам думай и решай, чего меня-то грузишь. Я же дал тебе полномочия, вот и пользуйся, а насчёт украшений ты прав. Надо от них избавляться, ладно сделаю, но только в городе.
Так каждый день в делах и заботах. Станичный старшина выделил нам земли, которые находились за нашей базой, дальше, бери сколь надо. На следующий день, когда солнце клонилось к закату, заявился нежданный гость, Азамат.
— Ас салам аллейкум, командир, — произнёс он радостно, спрыгнул с лошади.
— Там у брода отец ждёт тебя.
— Аслан, коня давай, поедем, — он молча побежал на конюшню.
— Савва, Руслан, ты остаёшься. — Остановил я встрепенувшегося Саню. Оседлал Серого и выехали из ворот. Через час подъезжая к броду, заметили троих, сидящих у костра, наступили сумерки. Когда я спрыгнул с коня и подошёл к ожидающим меня, в шагах десяти, позади них неожиданно поднялись трое, двое чуть в стороне
— Здравия командир, — все вздрогнули обернувшись на голос. Это были мои бойцы с дальнего кордона.
— Вот стервецы, ну ухорезы, — похвалил мысленно я, на душе потеплело, моя школа.
— Как у вас? Давно их пасёте? — спросил тихо я, как будто ничего не произошло.
— Как только подошли к броду так и присматриваем, Азаматку узнали, ну, а потом Али, — тихо ответил старший группы.
— Добро, продолжайте службу.
— Слушаюсь. — И группа через десять шагов исчезла из вида.
Все продолжали стоять, молча, наблюдая за нами. Азамат забыл закрыть рот. Ходжа — Али несмотря на всю выдержку, удивлён не меньше Азамата, хотя пытался скрыть свою растерянность.