— Пётр Алексеевич, очнитесь — дернул меня за рукав подполковник.
— А, что? Не беспокойтесь я в полном порядке, Александр Константинович. Пожалуй я пойду, спасибо вам за участие.
— Как пойду? Петр Алексеевич, вам сейчас надлежит явиться к Атаману. Вы, что не слышали, что я вам сказал?
— Зачем?
— Генерал Колосов приказал явиться к нему.
— Он не может мне приказывать.
— То есть как не может? — удивился Шувалов.
— Потому, как я, есть лицо штатское и могу плевать на приказы воинских начальников с колокольни и других вершин человеческого сознания. Так что прощайте, Александр Константинович.
— Действительно, я как-то не подумал. Николай Леонидович настоятельно просил вас посетить его. Ему есть, что сказать вам, очень важное. Поверьте мне, Пётр Алексеевич.
— Хорошо, пойдёмте.
Холодная волна окатила меня, моментально приведя в чувство и вернув в реальность. Ощутил холодное спокойствие и ясность ума. Шувалов, заметил во мне столь стремительные перемены, молча следовал за мной.
— Здравствуйте, Николай Леонидович, пришёл по вашей просьбе. Вы хотели что-то сказать мне?
Произнёс я твёрдым, вежливым тоном.
— Спасибо, что откликнулись на мою просьбу. Как лицу штатскому, приказывать не могу. Все формальности соблюдены? — он посмотрел на Шувалова, который кивнул.- Прошу вас, Пётр Алексеевич, поведать обо всём, что произошло с вами в Петербурге. Поверьте не ради праздного любопытства.
Я подробно рассказал о произошедшей дуэли и всех случившихся обстоятельствах, не называя имен. Только графа Вержановского и других, кто был причастен к прошедшей дуэли. Колосов и Шувалов внимательно выслушали меня и периодически обменивались взглядами. Наступило молчание после того, как я закончил свой рассказ.
— Генерал Вишневский, поляк — сделал не сложный вывод Шувалов. — Да, Пётр Алексеевич, вы нажили себе большую неприятность в лице семейства графов Вержановских. Увольнение вас с военной службы дело их рук. Не удивлюсь тому, что император ничего не знает об этом деле. Они нанесли вам максимальный урон, который смогли организовать. Я конечно не силен во всех интригах высшего света, но судя по тому размаху их действий, насолили вы им изрядно. Они побоялись идти дальше, вы все-таки Георгиевский кавалер и герой Барактайского дела. Судя по наказанию, которое вам определил император и зная его отношения к дуэлям. Он отнесся к вам с пониманием и снисходительно, что очень не понравилось польской диаспоре.- Провел анализ событий Шувалов.
— У меня нет оснований не верить вам, Пётр Алексеевич. Хочу сразу передать вам послание генерала Мазурова. Он не сомневается в вашей порядочности, но, как начальник линии он обязан выполнить приказ, поэтому вынужден провести все формальные действия связанные с ним и доложить об исполнении.
— А как отнеслись Соловьёв и Дорожный? — спросил я.
— Как положено командирам в данном случае. Рапорт о том, что мундир и другие казённые вещи у вас изъяли, о чем и доложили. Рапорт лежит у меня, осталось только поставить число. Формальности соблюдены и вы уволены со службы.
— Оперативно вы работаете, на опережение — усмехнулся я.
— Пётр Алексеевич, я прекрасно понимаю, что вы чувствуете и приму ваше решение, если вы откажитесь от моего предложение. Но прекрасно помню ваше высказывание, «Императоры приходят и уходят, а мы остаёмся служить в этой заднице», хорошо, кстати сказано. — улыбнулся генерал.
Я предлагаю вам поступить на службу в Кавказское казачье войско, на должность командира отдельной пластунской сотни в звании есаула, что приравнивается, по табели о рангах, к пехотному капитану. Смог удивить.- рассмеялся Атаман глядя на моё не понимающее лицо.
— Дорожный, Соловьёв и господин подполковник, нашли столь изящный выход из сложившейся ситуации. Вы подаёте прошение о принятии вас на службу, я зачисляю вас в реестр Казачьего войска и вы становитесь полноценным командиром сотни, в звании есаула. Возвращаетесь к себе в Пластуновку и продолжаете командовать сотней, готовя её к летней компании.
Я узревший, как сгорели все мои начинания и планы, увидел птицу Феникс, возрождающуюся из пепла.
— Ну как, Пётр Алексеевич, согласны? — спросил Колосов, напряжённо ожидающий моего ответа. Я, быстро взвесив все за и против, кивнул.
— Согласен!
И генерал и Шувалов облегчённо вздохнули.