— Разве свобода даётся даром⁈ — его голос рвался, но он сдерживал его, и от этого он звучал ещё страшнее. — За неё сражаются. За неё умирают… во славу Аллаха!
Но даже эти слова повисли в воздухе, слишком многое осталось несказанным.
— Найдите Хайбулу и пригласите его ко мне. Я хочу поговорить с ним.
Все поднялись и вышли из дома. Абдулах-амин остался один со своими мрачными мыслями.
Глава 12
Солнце клонилось к закату. Гасан с Сафаром подъезжали к Чохри.
— Стойте! Кто вы? — из-за груды крупных кусков скальной породы вышел воин с ружьём направленным на них.
— Я Гасан, мне нужен Хайбула.
— Салам алейкум. Я узнал тебя Гасан. — Появился второй. — Хайбула предупреждал о твоём приходе. Поезжайте дальше, он в доме Лазиба.
Гасан бывал в этом селении, поэтому быстро проехал к дому. Дома располагались террасой на двух склонах, не больше пятидесяти хозяйств. Зашел в небольшой двор, на шум из дома вышел Хайбула в сопровождении Лазиба. Увидев Гасана Хайбула напряженно всматривался в его глаза ища ответ на вопрос: Что с семьёй?
Опомнившись, порывисто подошёл к нему и обнял.
— Здравствуй, брат!
— Здравствуй, Хайбула, всё хорошо, я с хорошими вестями. — тихо сказал Гасан.
Напряжение и тревога, которую Хайбула испытывал всё это время одномоментно спали так неожиданно, что Хайбула ощутил на миг слабость и облегчение.
— Здравствуй Сафар. — Обнял Хайбула и его. — Пойдёмте в дом.
После ужина Хайбула уединился с Гасаном. Гасан подробно рассказал Хайбуле о всех событиях, которые произошли с момента когда он выехал из Урдаха. Хайбула внимательно слушал и лишь изредка переспрашивал, когда его что-то интересовало. То что турки постоянно отслеживали семью, Хайбула знал. Семья была в заложниках, гарантия того, что Хайбула будет делать всё правильно, поэтому Хайбула переживал за неё. Гасан передал Хайбуле сто золотых лир. Особенно Хайбулу заинтересовали боевые действия сотни Шайтан Ивана, он часто переспрашивал Гасана уточняя некоторые моменты.
— Хайбула, помнишь когда до нас дошёл слух, что Шайтан Иван со своими людьми разгромил две тысячи башибузуков в Армении я смеялся и говорил, что Шайтан сам распространяет подобные слухи, чтобы мы боялись его.
— Да, помню.
— Так вот, я признаю, что ошибался. Он действительно разгромил их и заставил бежать.
Гасан замолчал глядя на огонь в очаге.
— Я так же признаю твою правоту, нам не победить русских.
Опять долгая пауза.
— Только признайся мне, брат, что ты пообещал Шайтану за его помощь? Ты, что, продал ему свою душу?
Хайбула растерялся от вопроса. Он видел, Гасан не шутит и спрашивает на полном серьёзе. Что ответить ему он не знал.
— Почему ты молчишь, брат? — Гасан ждал ответа.
— Нет, душу я не продавал. Я поклялся ему, что если стану ханом то буду всегда дружески относиться к Русскому царю, сам не нарушать договор и другим не позволять. Шайтан обещал военную помощь в случае, если она понадобиться и защитить семью в первое время.
Гасан постарался незаметно выдохнуть.
— Это выполнимо, тем более без его помощи нам не устоять. Ты решил где будет твоя ставка?
— Да, в Картахе.
Гасан удивился. Хунзахские беки, селение Чимхановых? Там ведь почти никого не осталось. Султан со своим отрядом несколько раз делал набеги на них, ещё до нашего приезда. Они уничтожили всех Чимхановых за помощь русской администрации, когда Абдулах-амин свергнул Тохан хана.
— Нет, Гасан, там проживает около семидесяти семей и самое важное, действующая мечеть и мулла в ней хаджи Гамал Дибиров. Он единственный, кто не побоялся выступить против Абдулах-амина. Хаджи Гамал проповедует за мирное существования со всеми соседями и с русскими, в том числе. Я встречался с ним и он обещал поддержать меня в случае если я объявлю себя ханом мира, а не войны, и буду налаживать мирную жизнь. Абдулах-амин при всём своём желании ни как не может убрать его, чтобы не опозорить своё имя и потерять поддержку со стороны своих сторонников. Влияние хаджи Гамала не велико, но это пока. Он признался, что мое присутствие и действие направленное на сохранение аварцев как народа, в виде самостоятельно ханства, будет поддержано многими.
— Наверное ты прав Хайбула, высоко метишь, но у нас нет ничего, нет денег. С пятьюстами злотых лир ханство не построишь. — Усмехнулся Гасан.
— Не грусти, Гасан, всё будет, сейчас важно заявить о себе и набрать верных людей. Я хочу увидеться с семьёй.
— Я знал, что ты непременно захочешь увидеть семью. Мы можем вернуться через перевал. Шайтан сказал, что ты можешь приехать и встретиться с семьёй, но пока тайно.