— Непременно учту, — поспешно заверил генерал, слегка смутившись. — Простите, вынужден откланяться — служба.
— Конечно, Станислав Леонтьевич. Благодарю за визит, — ответила Констанция, сделав легкий поклон.
— Субботний бал? За вами прислать карету? — переспросил он на прощание.
— Непременно буду. Благодарю, у меня своя, — улыбнулась она уже чисто формально.
Оставшись одна, Констанция погрузилась в задумчивость. Уголки губ тронула усмешка. Она хорошо разглядела тот плотоядный блеск в глазах генерала. Коста знала цену своей привлекательности. Не ослепительная красота светской львицы, а иным очарованием. Русалка, сирена, способная опутать незримыми сетями. Редкий мужчина мог устоять. Свободная, богатая, и что куда важнее, умная, практичная, расчетливая. Она жила так, как хотела. И ни на миг не сомневалась, вытащить брата из пропасти лишь вопрос времени и её неутомимой воли. Немного терпения и всё получится.
Субботний бал в офицерском собрании стал для Констанции маленьким триумфом. Ее платье, казавшееся простым на первый взгляд, подчеркивало безупречный вкус и делало ее ослепительной. Местные красавицы в нарядах, модных два-три года назад, поблекли рядом с ней. Княгиня двигалась легко и грациозно, ее очарование было непринужденным, естественным, как дыхание. Единственной, кто мог бы составить ей конкуренцию, была семнадцатилетняя графиня Просковья Курбатова. Но Констанция, подойдя к надутой девушке в перерыве между танцами, за считанные минуты растопила ее неловкость. Неопытная Просковья, не знакомая с тонкостями высшего света, была покорена обаянием княгини и к концу вечера уже считала ее лучшей подругой, по крайней мере, на время кавказского сезона. Мать графини тут же пригласила Констанцию в гости.
Среди молодых офицеров разгорелось нешуточное соперничество за право пригласить княгиню на танец. Заметив ее усталость после третьего танца подряд, Мазуров решил воспользоваться правами начальника и старшего.
— Прошу вас, княгиня, присядьте, — он пододвинул кресло. — Поражаюсь вашей выносливости! Три тура без передышки… Эх, молодость! — Генерал тяжело вздохнул. — Как я скучаю по Петербургу. Три года безвыездно на Кавказе — признаюсь, изрядно утомили.
— А как ваша семья, Станислав Леонтьевич? — спросила Констанция, принимая стакан лимонада.
— Супруга с дочерью навещали меня два года назад. Но дорога для нее утомительна, да и я, видимо, уже не тот желанный муж, ради которого стоит терпеть все тяготы пути, — он попытался улыбнуться, но в глазах мелькнула горечь.
— Станислав Леонтьевич, мне кажется, вы просто напрашиваетесь на комплимент, — лукаво парировала Констанция, поймав его взгляд.
— Станислав Леонтьевич, что вы можете мне сказать о графе Иванове Васильеве?
— Простите Констанция, а чем вас заинтересовал полковник? — искренне удивился генерал.
— Ничего интересного и интригующего. Его супруга, графиня Екатерина, просила передать письма. Так же письма князю Андрею от Маргариты и отца. Я немного знакома с ними.
— Ах вот вы о чём, я могу послать гонца, но как мне известно, весь личный состав вместе с командирами вышли на усиление линии. Большего не знаю, это пластунский батальон и находится не в моём подчинении. А вот и их прямое начальство. Николай Леонидович, — позвал Мазуров грузного генерала в красной черкеске, с Георием на груди и Анной на шее.
— Атаман Кавказского казачьего войска, генерал-майор Колосов, Николай Леонидович. — Колосов коротко поклонился и щёлкнул каблуками.
— Счастлив быть представленным вам, ваше сиятельство. Вы столь очаровательны и неотразимы, что я получил изрядную взбучку от своей супруги. Вот теперь опасаюсь возвращаться домой. — Сделанный комплимент и шутка были грубоваты и по военному прямы.
— Княгиня в затруднении, привезла письма графу Иванову и князю Долгорукому. Желает вручить лично.
— Боюсь, княгиня, сейчас это не возможно. Батальон выступил в поход в полном составе. Когда он вернётся трудно предсказать. Вам же следовать за ними категорически не рекомендую. Разумнее дождаться их возвращения. Надеюсь это случиться в сентябре.
Глава 31
Две недели я мотался между сотнями. Из третьей — в четвертую, из четвертой — в пятую. Показывал, инструктировал, по два дня наблюдал за тренировками. Направление задано, оставалось лишь следить, чтобы мои указания выполнялись добросовестно. Мы отработали тактику, детально обсудили действия в предстоящих стычках с непримиримыми. Командирам казачьих полков я предъявил свои полномочия и строго обязал их сотни тренироваться в связке с моими бойцами. Понимая всю серьезность грядущих боев, все подразделения занимались усердно, торопясь обрести столь необходимые навыки. Бойцы получили новое оружие, снаряжение. Я лично привез дополнительную партию гранат.