— Непременно предупрежу, ваше превосходительство. Я остановился в «Астории», там же размещен Хайбула со свитой.
— Ваши издержки будут компенсированы из казны, — кивнул генерал, уже мысленно прикидывая следующий шаг. — Прошу вас немедленно переговорить с начальником моего штаба и Шуваловым. Выработайте проект. Итак, полковник, за дело! — В глазах Мазурова вспыхнул знакомый огонек азарта и честолюбия.
Глава 8
Констанция вышла к Константину, облачённая в наряд горянки. Увидев её, брат замер, словно поражённый, и долго, пристально разглядывал.
— Коста… — наконец выдохнул он, и в голосе прозвучало неподдельное изумление. — Наряд… он тебе к лицу. Непривычно, да. Глазу непривычно… Ты в нём — совершенно другая. — Он сделал шаг ближе. — Ты ведь не голодна?
— Нет, меня щедро накормили. Очень вкусное блюдо… из какого-то сарацинского зерна, — смущённо призналась Констанция. — Название забыла.
— Плов, — подсказал Константин, и в уголках его губ мелькнула тень улыбки. — Да, вкусно. Как и картошка с мясом. Всё это — затеи нашего командира.
— Костя… — Констанция робко коснулась его руки. — Только не сердись… Может, ты всё же… передумаешь?
— Коста, — голос Константина стал мягче, но не менял сути, — давай оставим этот разговор. Пожалуйста. Он бесполезен.
— Хорошо, — тихо вздохнула она, опуская глаза.
— Что мне передать отцу? — спросила она после паузы.
Константин задумался.
— Скажи ему, Коста, — начал он медленно, с трудом подбирая слова, — скажи… что я всегда буду помнить. Помнить всё, что вы для меня сделали. Я в неоплатном долгу перед вами. Но… пока не исполню того, что задумал, моё место здесь. В батальоне. А там… — он горько усмехнулся, — как Бог решит.
— Я… я завтра уезжаю, — проговорила Констанция, голос её дрогнул. — Возвращаюсь в Петербург. Прости… я не могу оставаться дольше.
— Что ты, Коста! — Константин резко обернулся к ней, и в его глазах вспыхнули искренние чувства. — Я… я благодарен тебе до слёз. Отправиться в такую даль… навестить своего непутевого брата… на это способна только любящая сестра. Тебя проводят до Пятигорска. Прости, я не могу поехать с тобой — сотник ещё слаб после ранения. И передам тебе письма от князя Долгорукого. Он сейчас в отъезде.
Вызванные генерал Зубарев и подполковник Шувалов минут пять молча переваривали предстоящий ад. Но как заправские штабные работники, быстро вникли и, буквально утащив меня в кабинет, принялись выжимать мельчайшие подробности и детали. Допрос длился три часа. К концу я чувствовал себя как выжатый лимон — измотанный до последней возможности, — и только тогда господа штабисты милостиво отпустили меня.
В номере я кое-как освежился ледяной водой и сразу направился к Хайбуле. С ним мы просидели допоздна, буквально продираясь сквозь пункты договора. Кое-как вымучили черновой набросок. Дальше сил не было — сдался. С тяжелой, словно чугунной, головой рухнул в постель.
Но передышки не случилось. С раннего утра явились Зубарев и Шувалов — и всё завертелось по новой, теперь уже с участием Хайбулы. Бесконечные споры. Дотошные обсуждения. Поиск компромиссов. Круг за кругом. Спорили за каждое слово, за каждую запятую! Про обед напрочь забыли. Выручил Аслан — настоял и буквально заставил прерваться. Подкрепились — и снова в бой, в том же бешеном темпе.
И лишь к позднему вечеру, когда свечи уже наполовину оплыли, наконец родился черновой вариант, более или менее устраивающий обе стороны. Генерал Зубарев, вытирая вспотевший лоб, предупредил Хайбулу сквозь усталость:
— Имейте в виду, хан: даже после нашей подписи, договор могут отредактировать или изменить перед самой ратификацией Его Императорским Величеством.
Хайбула, еле державшийся на ногах, лишь кивнул:
— Понимаю. Согласен на возможные поправки, но я должен знать о них после изменения.
— Непременно хан, до вас доведут обо всех изменениях и только после повторного подтверждения вашей подписью, договор вступит в действие в изменённом виде. Первый вариант утратит своё действие и значение.
Договорились, что штабники подготовят чистовик договора и сообщат о времени подписания. На завтра нам объявили выходной. Хайбула решил осмотреть город — Савва и Эркен отправились с ним, как сопровождающие и дополнительная охрана. Я же направился к атаману Колосову.
— Здравия желаю, ваше превосходительство.