— Здесь, рядом, господин полковник.— Появился Малышев.
— Приготовить три группы, с щитами, штурм здания.
— Слушаюсь! — Малышев побежал к своим.
Жандармский подполковник вставший рядом с Лукьяновым тихо спросил у него.
— Граф знает кому он нахамил?
— Разве, подполковник, ни чего подобного. Ни какого хамства, только служебная необходимость. — улыбнулся Лукьянов.
— Вице губернатор, злопамятен и мстителен, если граф опростоволосится ему не сдобровать.
— М. да, вы правы, сообщу графу чтобы он оставил всё в ваши руки.
— Что вы, полковник, я не это имел в виду. Вы не так меня поняли. — забеспокоился подполковник, хватая Лукьянова за рукав шинели.
Три группы построились предо мной.
— Все помнят действия при штурме дома?
— Так точно, — хором ответили бойцы.
— Стрелки взять под контроль окна и чердак. В группе четыре человека, приготовить дымовые гранаты. Ротмистр определите направление движения и атаки группам. Одного щитоносца со мной, на переговоры пойду.
— Не стоит рисковать, граф. — сказал Куликов скромно стоящий в стороне.
— Полковник пожарные где?
— Едут ваше сиятельство, с минуты на минуту будут.
На переговоры со мной пошёл поручик в качестве щитоносца. Обычный большой щит наподобие римского скутума, выполненный из тонкого стального листа укреплённый войлоком изнутри, щель для обзора. Прошли через сломанные ворота. Поручик впереди, я за ним, Паша сзади махающий палкой с белой тряпкой. Крепкий дом, два окна на фасадной стене, одно на боковой. Задняя стенка глухая, крыльцо.
— Эй бандиты, переговоры! — кричу, прячась за щитом.
— Чего надо? Сказано уже всё, али мало досталось, так мы добавим. — Раздался смех из разбитого окна.
— Предлагаю сдаться, в противном случае будет штурм. Поручик, запомнил подходы к дому? — тихо говорю щитоносцу.
— Так, точно.
— Попробуй, ещё раз умоем кровью. Захлебнётесь, пока нас возьмёте. — со злостью и истерикой ответил голос. — Это тебе обещает Матюха, кувалда.
— Да мне насрать кого убивать, ветошь позорная. Положено предупредить тебя гавнюка безродного. — ответил я своему оппоненту. В ответ полились потоки отборной брани. Два выстрела. Пули с глухим стуком ударили в щит.
— Отходим. Как рука, поручик?
— Нормально, щит держит пулю.
Мы медленно попятились к воротам. Подошли к Малышеву с бойцами.
— Ротмистр, командуйте. — решительно заявил я. — будем штурмовать!
Малышев глубоко вздохнул.
— Поручик, быстро нарисуйте подходы к дому, подробно.
Пошла работа по подготовке к штурму. Я наблюдал за работой ротмистра не вмешиваясь. Подготовка прошла быстро и чётко. Лишь в самом конце добавил.
— Бойцы, ещё раз повторяю, тщательная зачистка и контроль. Никаких сантиментов, жалость — ваша смерть. Командуйте ротмистр — штурм!
Малышев повернулся к отряду.
— Стрелкам занять позиции, валить всех кого заметите. Группы пошли. — Малышев встал за щитом первой группы.
— Ротмистр, ко мне! — прозвучал мой приказ, как удар хлыста.
Малышев подбежал вопросительно глядя на меня.
— Куда? Ваше место в последней группе, четвертой. Спокойней ротмистр. Исполнять! — тихо сказал я ему
— Слушаюсь. — Малышев сразу понял свою ошибку.
Группы, прикрываясь щитами, поочерёдно просочились во двор. Три резких выстрела грянули из дома! В ответ — чёткие залпы стрелков: треск-треск-треск! Они прижали огнём бандитов, не давая высунуться ни в окна, ни в дверной проём. Из-за высокого забора — ничего не видать. Оставалось лишь ждать. Я стоял неподвижно, лицо — каменная маска, но внутри всё сжалось в тугой узел.
Раздались три приглушённых взрыва — гранаты малой силы бух-бух-бух!, словно удары по пустой бочке. Потом — гулкая возня, приглушённые крики, сплетённые в жуткий клубок звуков. Два сухих щелчка пистолетов — пах! пах! Следом — ещё один, отрывистый. И… тишина,… давящая, разбавленная лишь отдалённым гулом толпы.
— Паша, глянь, только осторожно.
Он кивнул и бесшумно скользнул за ворота. Минуты тянулись мучительно долго. Наконец, из дыма у ворот вынырнул запыхавшийся Малышев, лицо чем-то измазано, но глаза горят:
— Штурм завершён, командир! Потерь нет! Зачищаем, контролируем. Обезврежено девять: пятеро мертвы, четверо ранены. И… две бабы в подвале, прятались.
— Молодцом, ротмистр, — я чуть кивнул, чувствуя, как камень спадает с души, и потихоньку выдохнул. — С почином. Пошли смотреть, что вы там наработали.
Прошли во двор с нами полковник Лукьянов и жандармский подполковник. Дом выглядел после штурма относительно целым. Дверь и окна выбило взрывной волной. Бойцы не стали применять дымовые гранаты, обошлись малыми гранатами слабой мощности. В два раза меньше обычных. Внутри дома всё перевёрнуто и посечено осколками. В разных позах лежали окровавленные трупы бандитов. Двое тяжелораненых лежали без сознания у стены, двое относительно легко ранены. У одного ранение осколками правого плеча и руки, второй зажимал рану на левой ноге. Смотрят на нас со злобой и страхом.