— Поздравляю ваше сиятельство, у вас внук и внучка. Богато одарил вас господь. Княгиня в полном порядке, уснула страдалица. Роды прошли просто замечательно, с чем нас и поздравляю.
— Благодарю вас, доктор, надо обязательно отметить такое благое известие. Признаться сам чуть не родил, здесь ожидаючи. — Засмеялся с облегчением князь Юсупов.
Повидаться с дочерью князь смог лишь на следующее утро. Тихо войдя в полумрак спальни, он замер у порога: на белых подушках лежала Констанция, и её всегда оживлённое лицо казалось осунувшимся и хрупким.
— Как ты, Коста? — голос князя прозвучал приглушённо, полным неподдельной тревоги.
— Всё хорошо, папенька, — она сделала слабую попытку улыбнуться. — Чувствую себя уже гораздо лучше. Остаётся только эта докучливая слабость.
— А детки-то какие славные! — лицо князя озарила счастливая, отеческая улыбка. — Я вынужден уехать, Коста. Дела не ждут. Ты уж прости меня. Как только освобожусь, сразу же примчусь к тебе.
— Конечно, папенька, не тревожьтесь вы так. Доктор говорил, я уже на поправку иду. Аппетит возвращается, думаю, через месяц-другой и отойду.
— Ну, будь здорова, — он нежно прикоснулся губами к её прохладному лбу и, стараясь не шуметь, вышел из комнаты.
Приподнятое настроение не покидало князя Юсупова. Он только что стал дедом двух славных внучат, а в предстоящей встрече с доверенным лицом ожидал услышать добрые вести о своих коммерческих делах.
Его юридическая контора, действуя в тесном сотрудничестве с Дворянским земельным банком, специализировалась на скупке за бесценок имений разорившихся помещиков. Банк, выдававший ссуды под залог имущества, часто переуступал конторе князя владения неплатёжеспособных дворян за скромное вознаграждение. Контора приводила приобретённые земли в порядок, оплачивала все долги и с выгодой перепродавала. Со временем скромное предприятие разрослось в крупную и успешную компанию, хотя деятельность эта и не обходилась без презрительных нападок со стороны тех, кто считал такой бизнес недостойным аристократа. Князь, впрочем, своей причастности особо не скрывал.
Как раз один из его аудиторов подготовил обстоятельный отчёт по орловским владениям графа Иванова-Васильева. До князя уже дошли слухи о кратком, но бурном визите полковника в свои имения. Ознакомившись с отчетными документами о состоянии дел в имении, граф немедленно отбыл в Рощино — центральное поместье — в сопровождении верных ухорезов.
Подробностей того, что он там творил, князь не знал, но вскоре два соседних помещика подали жалобу в губернское жандармское управление, умоляя оградить их от самоуправства графа. Ответ Иванова-Васильева был молниеносным и дерзким: он явился в Орёл и так «встряхнул» жандармское управление и губернское чиновничество во главе с губернатором, пообещал на следующий год испросить у Государя разрешение на полную ревизию всей Орловской губернии.
Для ведения дел граф нанял толкового юриста из конторы князя Юсупова. Тот обеспечил безупречное с юридической точки зрения исполнение интересов нанимателя: суд приговорил прежнего управляющего и его помощников к выплате двенадцати тысяч рублей, украденных ими из графской казны, а двух соседей помещиков — к штрафу по пять тысяч каждый за незаконное использование земель Иванова-Васильева на протяжении семи лет. Новым управляющим имениями граф оставил собственного брата, выписав ему обширную доверенность на представление своих интересов во всех инстанциях.
Аудитор и юрист, занимавшиеся делами Иванова-Васильева, лишь разводили руками.
— Самое худшее, что может случиться с вами, ваше сиятельство, это стать его врагом. Человек он чрезвычайно влиятельный, — с предельной серьёзностью заметил аудитор. — Я наводил справки о его делах в Юрьевском. Представьте, он даровал вольную всем крестьянам без всяких откупных. Пожелали уйти лишь семеро, да и те остались в его владениях, перейдя на арендные договоры на землю. Остальные и вовсе не изъявили желания. Полагают, что под его защитой чувствуют себя куда безопаснее, чем будучи свободными. При этом имение не просто существует — оно процветает. Граф умело подбирает в помощники толковых и преданных людей, обеспечивая им достойное содержание. Он отменил для крестьян множество повинностей и податей и переходит к более прогрессивным методам ведения хозяйства. Сумел же, к примеру, доходчиво разъяснить и на деле показать выгоду возделывания картофеля. Под новые посевы он отвел значительные площади.
Князь, до этого, никогда не слышал, чтобы его доверенные лица столь лестно отзывались о ком то.