— Идут… — негромко, почти шёпотом, произнёс кто-то из бойцов.
Вдалеке показалась тёмная полоса, которая с каждой секундой превращалась во всё более чёткую, жирную линию. Сквозь пыль уже начали проступать очертания всадников.
— Виктор, командуй сам. Начинай с дальней дистанции, какой только можно. Веселов, создай видимость паники!
Ерёма кивнул и побежал к шеренгам. Несколько десятков бойцов вскочили и принялись бестолково метаться между фургонами, стоявшими по флангам. Виктор от возбуждения чуть ли не подпрыгивал на месте. Мы уже отчётливо видели всадников. До нас донеслись дикий визг, улюлюканье и нарастающий гул копыт.
— Батарея, двумя гранатами, бей!
Расчёты опустили снаряды в стволы.
— Бух-шш… Бум! — Оба ствола почти одновременно выплюнули гранаты.
— Бух-шшш… Бум! — ещё залп.
— Прицел четыреста, две гранаты, бей! — звонко скомандовал Виктор.
Всё повторилось. Среди атакующей лавы взрывы были мало заметны, но я-то знал, что они делают своё дело.
— Прицел двести, по гранате, бей!
Последние взрывы были отчётливо видны шапками серо — чёрного дыма. Послышалась отрывистая команда Веселова:
— Сотня, первый залп, полный! Далее — карусель!
Вся разведка встала третьей шеренгой.
— Сотня… Огонь!
Треснул оглушительный залп. Следом залп пожиже, следующий, и ещё, и ещё. Прозвучало семь залпов с двухсекундными перерывами. Атака замедлилась, потом захлебнулась окончательно, споткнувшись о ковёр из убитых и раненых. Горцы попытались было зайти с флангов, но сотня быстро перестроилась и дала по три метких залпа по каждой атакующей группе. После этого неприятель начал поспешно отходить.
— Кавалерия! По левому флангу, переправляются через ручей! — прокричал Савва. — Кажись, наши!
В подтверждение его слов прозвучало нестройное: «Ура-а-а-а!»
В сотне метров от нас, лихо перескочив через ручей, пёстрая масса наших всадников ринулась вдогонку за отступающими.
— Куда, дебилы?! — с досадой прохрипел я. — Костя, собери разведку и конных! Присмотри, в случае чего прикрой этих горячих баранов огнём! На нож, только в крайнем случае!
— Слушаюсь, командир!
Собрав человек тридцать, Костя повёл их вслед за увлёкшейся погоней кавалерией. Я молча кивнул Азамату, разрешая присоединиться. Аслан с Эркеном тем временем вскочили на коней и поскакали собирать трофейных лошадей, разбежавшихся по округе. Сотня вышла цепью, чтобы провести контроль местности и собрать трофеи.
— Пойду, командир, подмогну ребятам, — попросился Паша.
Я лишь кивнул в ответ.
— Ты куда? — остановил я пытавшегося запрыгнуть в седло Виктора.
— Нужно посмотреть на результаты дальней стрельбы, господин полковник!
— Отставить! Посмотришь потом, когда контроль проведут.
Я принялся снова варить себе кофе. Бой прошёл чётко, как на учениях. Сотня продемонстрировала прекрасную выучку. Огромная работа, проделанная за месяцы тренировок, того стоила.
Глава 25
Проведя сутки в Грозной, генерал Воронцов отдал приказ выступать. На рассвете колонна покинула крепость, но около одиннадцати часов утра головной дозор вернулся в смятении.
К генералу во весь опор поскакали взволнованный урядник и хорунжий.
— Ваше высокопревосходительство! В двух верстах отсюда, слева по ходу, — урядник выпалил, едва переводя дух. — Жаркий бой! Наши с горцами схлестнулись. Горских всадников — не менее трёх сотен. Наших… пехотинцев, не разглядеть за дымом, но не больше сотни, точно!
Воронцов на мгновение задумался, а затем на его лице появилась улыбка.
— Господа, нас полторы сотни. Негоже оставлять своих в беде. Оставить десяток для охраны обоза, остальные со мной!
— Ваше высокопревосходительство! Позвольте возразить, — встревожился поручик, командовавший драгунами. — Силы неизвестны. Это рискованно…
— Э-э-э, не трусь, поручик, — громко рассмеялся осетинский князь, вскинув голову. Рядом с ним замерли пятеро его джигитов. — Поедем, порубим этих разбойников, и делу конец!
Кабардинский уздень лишь усмехнулся, бросив на поручика насмешливый взгляд. Его тоже окружала горстка личных воинов.
— Коли боишься, оставайся с обозом. Нам и своих хватит.
Поручик побагровел от унижения и гнева.
— Довольно! — властно прервал их генерал. — Вперёд!
Он резко пришпорил коня, и вся пёстрая кавалькада — казаки, драгуны, горские всадники, ринулась следом, поднимая тучи пыли.
По мере приближения грохот сражения нарастал, сливаясь в сплошной оглушительный гул. Частые залпы ружей, дикие крики, стоны. За ручьём, залегшая в обороне, отчаянно отстреливалась пехотная рота. Поле вокруг было усеяно телами людей и лошадей. Основные силы обороняющихся скрывала сплошная пелена порохового дыма. Атакующие горцы уже начали отступать, пытаясь выйти из-под убийственного огня, и появление свежей кавалерии заставило их отступать ещё быстрее.