Если она откажется давать ответ государю, тому ничего не останется, как лишить её наследства мужа и вернуть всё семейству Оболенских. Впрочем, дочь, без сомнения, не останется нищенкой и не пойдёт по миру с протянутой рукой. Он уже сейчас может переписать на неё крупное имение в Псковской губернии — с тысячей душ. Имение это как раз приводится в порядок его людьми. Всё идёт по отработанной схеме: отмена части податей и повинностей, прощение мелких долгов, выдача ссуд крестьянам без процентов. Даже такие, казалось бы, небольшие уступки помогали им подняться из голодной нищеты. После налаживания хозяйства помещичьи угодья продавались новому владельцу — с настоятельной рекомендацией не разрушать сложившуюся хозяйственную конструкцию. Многие прислушивались к совету и в случае нужды обращались за помощью в контору князя.
Князь Юсупов многое мог позволить себе и не переживал за будущее дочери и детей. Но её упрямство и решительный характер могли не понравиться государю и это сильно волновало князя. Оскорблённая Констанция могла затаить обиду на Оболенских: дочь всегда возвращает свои долги и не прощает обид. Князь Юсупов знал князя Оболенского. Общественное мнение имело для него и его семейства огромное значение. Перспектива вернуть себе поместье и земли погибшего сына конечно заманчивы, но не первостепенны. Урон нанесённый его чести, вот что толкнуло его на столь решительный шаг. Этот вопрос можно было обсудить кулуарно, по-семейному, но он демонстративно обратился с жалобой к императору, чтобы таким образом показать свету, как он печётся о чести своего рода. Так и не решив, что предпринимать дальше, князь уехал в Петербург. Завтра планировалось заседание земельного комитета с участием цесаревича.
Комитет заседал в Зимнем дворце под председательством цесаревича Александра. Обсуждался новый законодательный пакет — второй этап реформы. Цесаревич, уже давно потерявший терпение, на этот раз в резкой форме потребовал от членов комиссии готовить прожекты так, чтобы каждый автор мог кратко и аргументированно изложить свою мысль. Этим он разом прекратил привычное переливание из пустого в порожнее.
Князь Юсупов уже собирался покинуть дворец, когда к нему подошёл флигель-адъютант императора.
— Ваше сиятельство, государь император просит вас пожаловать к нему на аудиенцию.
По пути в кабинет князь мысленно перебирал возможные темы разговора и готовился к неприятной беседе.
— Здравствуйте, Ваше величество, — с безупречным придворным поклоном произнёс Юсупов.
— Здравствуйте, Борис Николаевич! Вы, верно, догадываетесь, почему я вас пригласил?
— Да, Ваше величество. — Князь твёрдо держал взгляд, ожидая продолжения.
— Признаюсь, это первое подобное обращение ко мне. Честно говоря, я не совсем понимаю, как на него реагировать. Неужели нет возможности уладить всё миром с князем Оболенским?
Юсупов на мгновение задумался, подбирая слова.
— К моему глубочайшему сожалению, Ваше величество, князь Оболенский переступил черту допустимого. Он публично усомнился в порядочности моей дочери, тем самым подтвердив гнусные слухи и нанеся тяжкое оскорбление нашей чести. Рождение детей вне брака само по себе не даёт повода порочить доброе имя женщины. Мне, признаться, непонятна вся эта истерия вокруг появления на свет моих внуков. Если легкомысленное поведение иных особ я могу оставить без внимания, то вопиющий поступок князя Оболенского не оставляет мне возможности простить подобную обиду. При таких обстоятельствах остаётся лишь один выход — вызвать его на дуэль.
— Борис Николаевич, не следует горячиться, тем более дуэли запрещены высочайшим указом. Скажите мне прямо: вы знаете отца этих детей?
— Ваше величество, личность отца мне известна, — твёрдо ответил князь. — Но я дал дочери слово чести не разглашать это имя.
— Борис Николаевич, именно это молчание и порождает самые мерзкие догадки и слухи.
Князь стоял неподвижно, всем своим видом показывая, что не отступит от данного слова.
— В таком случае я вынужден пригласить на беседу как вас, так и саму княгиню Оболенскую. Надеюсь, это не оскорбит вашу дочь, — сухо заключил император.
— Ни в коем случае, ваше величество, — низко поклонился Юсупов.