- Когда я шла к тебе, я думала и о деньгах, - призналась она. - Но для меня важнее другое. Я хочу кое-что узнать.
- Спрашивай, о доченька.
Шакунта разжевала дольку апельсина.
- Видишь ли, о дядюшка, ребенка во дворце нет. Он уже похищен. И мне нужно отыскать его похитителей раньше, чем это сделают люди аль-Асвада.
- Давно ли это произошло? И каковы были обстоятельства? - подумав, спросил старый купец. - Мне важно знать все это, о доченька, ибо я не могу вкладывать деньги в дело ненадежное.
- Как же ты вкладывал деньги в мое воспитание? - наивно спросила Шакунта.
Аль-Сувайд пожал плечами, развел руками - и стало понятно, что за доставку ко двору индийского владыки будущего Ястреба о двух клювах он получил-таки кое-какие жизненные блага.
Сообразив это, Шакунта задумалась.
- Говори всю правду, о доченька, - подождав немного, попросил купец. Даже если я не смогу вложить деньги во всю эту историю с ребенком, то все же сделаю тебе небольшой подарок.
- А правда такова... Моя дочь воспитывалсь во дворце франкского эмира.
- Ради Аллаха, не называй эти каменные сараи дворцами! - попросил купец. - В Афранджи холодные зимы, но иногда мне казалось, что под открытым небом теплее, чем в этих ужасающих дворцах. Потом я понял, в чем дело. Франки устраивают в огромных помещениях очаги величиной с эту вот комнату, и топят их целыми бревнами, и возникает такая тяга воздуха, что выдержать ее совершенно невозможно. Он прорывается снаружи во все щели, и нет тебе от него спасения кроме звериных шкур, из которых у тебя торчит только нос, о доченька!
- Неужели и Шеджерет-ад-Дурр жила в таких условиях? - Абриза всплеснула руками. - Воистину, вот где истоки дурного нрава! Нельзя быть добрым и сговорчивым, когда испытываешь постоянное раздражение. Но слушай дальше, о дядюшка. Вместе со своей родней она приехала в земли арабов, ведь франки возят за собой на войну все свое семейство, включая грудных детей и дряхлых старцев! Здесь она случайно встретилась с Ади аль-Асвадом и убежала к нему, а он не придумал ничего лучше, как отослать ее к отцу в Хиру, ради ее безопасности. И в Хире царевич Мерван хитростью и силой овладел ею. Бедная девочка убежала обратно к аль-Асваду, он отправил ее в город... в некий город, где она родила...
Тут Шакунта прервала свою взволнованную речь.
Она вдруг поняла, что вовсе незачем знать хитрому купцу аль-Сувайду о ее похождениях с фальшивым рассказчиком историй, который был заодно и владельцем хаммама, а также с его учеником, который тоже оказался не тем, за кого себя выдавал.
- Бедная девочка, - кивая небольшой головой в совсем крошечном белом тюрбане, подтвердил тот.
- Аль-Асвад тем временем поднял мятеж, чтобы посадить моего внука на трон, а Шеджерет-ад-Дурр похитили вместе с мальчиком.
- Чтобы повести игру с аль-Асвадом? - осведомился купец.
- Вот этого я и не могу понять! Как рассказала дочка, ее просто понуждали стать распутной девкой, и, получается, похитили из-за ее красоты. Ребенок же был средством принудить ее, но она, хвала Аллаху, заупрямилась, а тем временем аль-Асвад напал на место, где ее содержали, и мне удалось освободить Шеджерет-ад-Дурр.
- Он напал, а тебе удалось освободить, о Шакунта? - переспросил Кабур.
- Начертал калам, как судил Аллах, - объяснила она, и других слов не потребовалось. - Но ребенок остался у тех похитителей.
- Как ты полагаешь, они узнали, чей это ребенок и каковы его обстоятельства?
- Боюсь, что они узнали это.
- Значит, они могут прислать к аль-Асваду посредника, чтобы условиться о выкупе.
- Когда я много лет назад жила в Хире, то завела знакомства среди женщин, живущих во дворце, которые могут входить и выходить, о Кабур, и теперь я нашла кое-кого из них, и оказалось, что женщины не слышали ничего о ребенке и выкупе. Очевидно, посредника еще не присылали.
- Теперь, когда аль-Асвад заполучил престол, он может отдать похитителям драгоценных камней и сокровищ по весу ребенка... - задумчиво произнес аль-Сувайд. - Что же они медлят?
- Вот и я не могу понять, что они медлят. Мне нужна твоя помощь, о дядюшка. Если ты желаешь мне добра, то дай своих невольников, чтобы я разослала их по окрестным караван-сараям. Эти похитители - где-то поблизости. Когда я, освободив Шеджерет-ад-Дурр, снова потеряла ее, то пошла по ее следу, и оказалось, что она встретилась с мятежным войском, которое возглавлял эмир аль-Асвада, Джудар ибн Маджид, и вместе с ним понеслась в Хиру выручать Ади из беды. Я поехала следом, торопясь, но в меру, и всюду осведомлялась еще и о людях, у которых отбила свою дочь. Понимаешь ли, я, чтобы отнять ее, остановила целый караван! И вдруг этот караван вместе с ребенком куда-то подевался, как будто его унесли мариды и ифриты! Так вот, я расспрашивала владельцев ханов и караван-сараев - и оказалось, что войско Джубейра ибн Умейра, которое захватило Ади и прошло по дороге в Хиру за несколько дней до Джудара ибн Маджида, имело в своем составе некий приблудный караван. И на самых подступах к Хире он пропал! Я же не стала задерживаться в пути ради розысков ребенка, потому что хотела как можно скорее увидеть дочь!
- Боюсь, что игра будет куда серьезнее, чем ты полагаешь, о доченька. Ибо в нее могла вмешаться женщина, которую в городе называют не иначе, как пятнистой змеей. Это - законная жена царя, Хайят-ан-Нуфус, и мать его законного наследника, царевича Мервана. Когда войско аль-Асвада ворвалось в Хиру, из дворца пропали и пятнистая змея, и ее змееныш, и даже сам царь. Народу еще не сказали об этом. Я знаю, что аль-Асвад разослал по всем дорогам, ведущим в Хиру, разъезды, но до сих пор не было гонца с хорошей вестью.
- Ну и пусть бы пропали на вечные времена! - сказала Шакунта.
- А ты подумай, о дитя, что сперва был мятежником аль-Асвад, теперь же мятежниками стали они. Хайят-ан-Нуфус на все пойдет, чтобы трон Хиры получил змееныш. Мне не нравится, что она увезла с собой ребенка. Ребенок Шеджерет-ад-Дурр в ее руках - опасное оружие.
- Как он мог к ней попасть?
- Этого я не скажу, потому что не знаю. Но посуди сама, о доченька, кому охота возиться с чужим младенцем? Люди из того каравана, у которых на руках он остался, могли сообразить, чей он сын, и сказали себе так: "Горе нам, этого мальчика будут искать, и найдут, и отнимут у нас, и мы пострадаем через него. Не лучше ли самим предложить вернуть его за разумный выкуп?" У них было в таком случае два покупателя - аль-Асвад с твоей дочерью или Хайят-ан-Нуфус. И им следовало очень торопиться. Раз ребенка до сих пор не принесли во дворец...