Алекса вздохнула.
— Попробую уговорить сестёр посидеть с Венди — тогда они точно никуда…
Мэтти даже рассмеялся.
— Угу! А то я твоих сестёр не знаю! Будут они сидеть с малышкой!
— Мэтти, не смейся! Я придумаю что-нибудь! Правда!
Мэтти уже улыбался, и Алекса решила, что он отошёл от раздражения.
Парень, старше курсом, ей очень нравился. Алекса не чувствовала к нему такой сумасшедшей любви, какая была у Эмбер с её женихом, но полагала, что это и к лучшему. Значит, чувство будет крепче. А Мэтти… Он такой красивый! Высокий, светловолосый, обычно всегда улыбчивый. Улыбка его и очаровала Алексу, когда он только раз взглянул на неё во время одного из студенческих праздников. Очаровало и то, что, несмотря на её сумасшедших сестрёнок и братишку-зануду, он продолжал спокойно относиться к самой Алексе, хоть её младшие порой доставали его очень сильно. Лишь один раз он спросил:
— Ты уверена, что среди вас Эмбер, а не ты старшая?
Алекса тогда от неожиданности засмеялась и уверила его, что она и впрямь вторая по старшинству. Правда, его замечание заставило её постоять перед зеркалом — вздыхая: да, путь Эмбер и старшая, но выглядит интересней, чем она — не слишком высокая девица, вечно одетая в одно и то же (Алекса считала удобным так ходить на занятия — почти форма!), без грана косметики — лишь губы подмазать приходилось иногда; лицо простое, без ярких черт, глаза чистого серого цвета, носишко обыкновенный, да и тёмные волосы собирала всегда в «хвост».
Раздолбанная, старенькая машина Мэтти подъехала к университетскому корпусу и втиснулась в один из машинных рядов. Не успела Алекса, открыв дверцу, выйти, как услышала:
— Эй, в колымаге, а ну, брысь отсюда! Это наше место!
Девушка всё-таки вышла и, бросив взгляд на насупленного Мэтти, ответила:
— Валите отсюда сами, маникюрщики! Это место всегда было нашим!
— Алекса, не надо, — негромко сказал Мэтти, снова садясь за руль.
— Мэтти, прекрати! — рассердилась Алекса. — Один раз уступишь — эти маникюрщики так и будут этим пользоваться. Выходи. Ничего они машине не сделают.
Маникюрщиками обзывали в университете самых привилегированных студентов. По законам, в университете должна была царить демократия. В реале всё происходило несколько иначе. И сейчас Мэтти беспрекословно подал машину назад, чтобы выбраться из ряда и отъехать подальше. Растерянная Алекса, оставшаяся на месте — не успела сесть, взглянула ему вслед, потом на радостно гогочущих молодчиков, которые готовились влезть в освободившееся пространство. И поняла: если она сейчас не выплеснет… И встряхнула кистью на место, где только что стояла машина.
Гогот смолк. Уже спокойная Алекса осмотрела асфальт. Травы, вызванные снизу, его буквально взорвали. И лишь после осмотра не спеша пошла к машине Мэтти. Молодчиков она не знала. Даже с какого они факультета. То, что богатенькие, — видно сразу: и по манере одеваться, и по машинам, и по поведению. Но утро уже настроило её на боевой лад. И даже сиюминутного выброса силы было маловато.
Поэтому она подошла к хмурому Мэтти, пристроившему машину с края, и спокойно сообщила:
— Я за корпус огневиков.
Он, не оборачиваясь, скосился на молодчиков, которые в прострации стояли перед свободным, но — увы! — недостижимым местом для машины (всё ясно — первый курс!), и кивнул. Она поняла его: им двоим ещё учиться здесь. А мало ли с кем встретишься в университете. Может, потом и по жизни придётся сотрудничать. Лучше не сталкиваться в лоб. Плохо, что они ещё её запомнят…
За корпусом огневиков начинался громадный овраг, больше всего похожий на каньон. Появился он стараниями тех, кто учился сбрасывать здесь ненужную силу, появлявшуюся в результате негативного настроения. Алексу сейчас даже преподаватели ругать не будут, если она опоздает. Сразу поймут, что сбрасывала негатив. Поэтому она и пошла неспешно, выпрямив спину. А как иначе? Прорвёт сразу, если не будешь концентрироваться на удержании рвущейся силы.
На первую пару, как и ожидалось, опоздала. Конец первого часа проболталась в коридоре второго этажа, то и дело подходя к окну и размышляя обо всём подряд. Время от времени составляла в уме список, что надо будет купить домой на обратном пути. И повторяла конспекты, что выучила наизусть ещё дома. Ботанша же…