Потом они сидели за столом. Анна спросила:
— Вы в опасности?
Ответил Костя:
— Думаю, нет. Иначе, зачем бы им надо было нас прятать? Они могли отравить, усыпить, пустить пулю в затылок, да что угодно могли с нами сделать. Их много, а мы вдвоем, мы на чужбине, ничего не понимаем, что тут происходит. Их сам черт не разберет.
— В другой раз нам кажется, — вступил в беседу Сергей, — что нас подслушали, узнали, что мы братья, а Нина… Словом, Нина — моя. И эту информацию передали молодому хозяину, — он ведь теперь наследник всем миллиардам. Ну он и упрятал нас сюда вот.
— Но зачем, для какой цели?
— Тайна какая-то. Скорее бы узнать ее.
— Я сейчас с Ниной поговорю.
Из дорожной сумки, снятой с багажника мотоцикла, она достала радиотелефон и позвонила. Нина сразу ответила, — видно, ждала звонка.
— Анютка, черт! Ну; что не позвонишь, душа изорвалась. Где ты, откуда? Где Сергей?
— Тут мы, в охотничьем домике короля.
— Где-е?
— Ну домик такой, охотничий. На озере Синое. Все в порядке, мы все живы и здоровы. И Сергей твой…
Но тут Сергей вырвал трубку, закричал:
— Ниночка, свет мой! Как ты там?
— Вы можете ко мне приехать. Встречать буду. Туда, к камню выйду.
— Боюсь за тебя.
— Не надо бояться. Мое положение упрочилось. Я на коне, приедете — расскажу.
— Ну, ладно. Мы попробуем. А не получится — дадим знать. Таскай с собой радиотелефон.
Нажал кнопку отбоя — и она щелкнула, как пистолетный выстрел. Оба они, Костя и Сергей, смотрели на Анюту и ждали, что она скажет.
— Пойдемте, — предложила Анна. — Открыла дверь.
— Но нас пасут… неотрывно, всюду висят на хвосте, — сказал Костя. — Три амбала и Билл у них старший. Видно, чье-то задание.
— Три амбала во главе с Биллом уже не пасут. Я их выключила из игры часов на восемь. Выходим смело!
И вышли. Часового не было, — видно, доверял запорам. Или еще что-то случилось. И будто бы из окон никто не смотрел. Анюта шла впереди, увлекая за собой парней. И по-прежнему патронташ стягивал ее талию, и ружье было небрежно вскинуто на плечо, — она охотилась. На острове показала трех героев, валявшихся снопами на песке. Костя и Сергей глазам не верили.
— Ты их?
— Угу. Нокаутом.
Костя нагнулся к каждому, — дышат.
— Газовым пистолетом? У тебя есть?
— Говорю, нокаутом. А вот их документы, оружие. Я лишь деньги и кольца не взяла, остальное — мой трофей. А вон мотоцикл. И ключ от зажигания.
Пошли к мотоциклу. Горючего полный бак, завелся сразу.
— Хороша машина. А ты?
— Я? Пойду в домик. Там Малыш, я привезла его на катере. На своем собственном. Да, Костя, у меня есть катер, — и какой! Мне его Малыш подарил.
Костя погрустнел. Тревога ворохнулась над сердцем.
— Чего ты… закручинился? — засмеялась Анна.
— Да ты не тревожься, с вашей Анюткой ничего не сделается. Вон те молодцы очень было разохотились. А что получили? Восемь часов покоя. А когда очухаются, у них много будет проблем. Я им не помощница. Я сейчас об их художествах доложу Малышу.
Анна поцеловала обоих, перекрестила:
— С Богом!
Осторожно и тихо спускались они к броду. Костя сидел за рулем, мотоцикл, как и машину, он водил мастерски.
Нина ждала их у камня. Удивилась, когда подъехали на мотоцикле. Бросилась к Сергею и замерла в его объятьях.
В «Шалаше» не было Бориса, Нина была единственная хозяйка. Интересная и пока еще непонятная даже для нее деталь: все близкие Силаю Иванову живые существа не Бориса признали хозяином, а Нину. Камердинер Флавий явился к Нине, покорно склонил седую голову, сказал:
— Сударыня, если будет угодно, готов служить вам, как служил покойному Силаю Михайловичу.
— С вами мне хорошо, Данилыч. Я буду рада.
— Тогда позвольте, я покажу вам комнаты хозяина, его потайные сейфы. Там, я думаю, лежит завещание.
— А Борис?.. Может быть, нам вместе?..
— Борис уже рылся тут. Покойный еще лежал в доме, а они с Фридманом обшарили все столы, вскрыли сейф, подступались ко мне, грозились убить, но я твердил одно: здесь все бумаги, никаких тайников не знаю, а завещание в юридической конторе. И, действительно, приходил юрист, вручил им копию завещания, и они с ним тотчас же куда-то уехали. Но подлинник завещания и ценные бумаги, о которых говорил мне Силай Михайлович, лежат в потайных сейфах. И вот вам ключи. Он так мне повелел незадолго до кончины: «В случае моей смерти ключи отдай Нине, и вы вместе откройте сейфы».