А Костя, подсчитав в уме расходы, проговорил:
— Не слишком ли вы щедры, сударыня? Этот жест вытряхнет из вашего кармана сразу около ста пятидесяти тысяч долларов.
— Мама моя говорила: «Рука дающего не оскудевает». По этим законам она и живет. Ну а я ее дочь. И еще я слышала, что скупой платит дважды.
Нина подала братьям два документа: один на право владения виллой, другой — на два ивановских миллиарда. Костя и Сергей, прочитав бумаги, ничего не могли выговорить, смотрели на Нину, как на нечто упавшее с летающей тарелки.
Сергей поднялся, стал поздравлять. Сказал:
— Боюсь за нашу любовь, — не задерешь ли ты теперь нос, моя дорогая?
Нина засветилась широкой улыбкой:
— Сереженька, милый, родной мой… Один у меня есть бриллиант, — это ты, мой хороший. И любить я тебя буду до конца жизни. Слышишь, глупышка ты моя? И об этих противных деньгах больше мне ни слова. Твоя сестричка Анюта тоже имеет деньги, и ты знаешь, как она ими распоряжается. А мы с тобой разве не найдем им достойного применения?
— Да, это так, — поднялся Костя и стал ходить по ковру. — Но верно и то, что деньги — вещь коварная. Их украли у народа, но вернуть ему его же богатства не так просто. На каждом шагу подстерегают акулы. Они хватают на лету лакомый кусок и мгновенно заглатывают.
— Ты умница, Костя, и мы с Сергеем будем с тобой советоваться. И наша Анна… Люблю ее больше, чем вас, чертей. А ну-ка, звони ей.
Анюта ответила:
— Охрану «Шалаша» и всех нас взял на себя Малыш. Охрана Силая почти в полном составе перешла к нему. Он просит Нину и всех нас довериться ему. Я же могу за него поручиться. Сейчас прилетим на вертолете.
Нина, выключив телефон, проговорила:
— На Бога надейся, да сам не плошай.
— Ты о чем? — спросил Сергей.
— Попроси Данилыча, пусть он пригласит сюда начальника охраны Силая. И мы все вместе наметим план своей безопасности. Впрочем, не будем отказываться и от услуг Малыша.
В тот же день Нина провернула и другую важную операцию. Позвонила в Констанцу начальнику полиции Стефану Бурлеску.
— Я прошу вас приехать. Да, сейчас, немедленно.
Бурлеску явился через полчаса.
— Я теперь хозяйка этого дома, — сказала Нина и подала комиссару полиции документ.
Тот, прочитав, сказал:
— Я знал об этом еще при жизни господина Иванова.
— Даже так!
— Я встречался с вами с удовольствием. Вы изволили называть меня просто Стефан. Был бы рад, если бы и впредь…
— Вы достаточно молоды, и я с удовольствием буду называть вас по имени.
— А кроме того, — поклонился Стефан в сторону Кости, — мы с Костей большие друзья, — так что считайте меня своим человеком, почти членом семьи.
— Хорошо. Теперь о деле. Мне нужна охрана. Новая, надежная. Абсолютно надежная, если таковая существует в природе.
— Надежность зависит от оплаты. Если хорошо платят, ее труднее перекупить. И, конечно, от количества людей.
— Сколько людей охраняют моего суженого, Бориса Иванова?
— Не знаю. Они это держат в секрете.
— Кто они? Что за люди его охраняют?
— Я и этого не знаю, но, думаю, его охрана, как и охрана Малыша, состоит из двух команд — русской и английской. Они не все сюда прилетели, не могу судить о количестве. Но, полагаю, они стоят ему не один миллион.
— А сколько нужно платить вашим людям?
— Мне нужна команда человек в тридцать. Полагаю, что по тридцать тысяч в год будет достаточно.
— Ну, положим, команда в тридцать человек вроде бы и ни к чему. Но воля ваша… Да если еще вам назначить жалование в сто тысяч… Охрана мне обойдется в миллион. Деньги от меня будете получать вы. Нанимать команду, оплачивать, поощрять — это ваши заботы.
Стефан поклонился.
— Ваша щедрость сродни королевской.
— Охрана нужна немедленно, сейчас же. И без моего позволения в дом никого не пускать.
— Поставлю временный караул, — два полицейских уже стоят у входа, — а команду постоянную сколочу через два дня.
Он позвонил в городскую управу, приказал срочно выделить наряд из восьми полицейских и трех офицеров. На сборы и на дорогу отвел два часа.
Нина выписала чек на триста тысяч долларов.
— Это аванс. Остальное получите при условии, если со мной, моими друзьями и виллой ничего не случится.
— Хорошо, вы дадите мне список лиц, подлежащих охране.
— Их всего четыре: троих вы видите, а четвертая — Анна Воронина, их сестра.
— Все понял. И смею вас заверить: румыны в подобных делах не уступят Скотланд-Ярду. Мы умеем ценить дружбу и тех, кто нам доверяет.
Удаляясь, Стефан многозначительно посмотрел на Костю, — дескать, вон ты как высоко летаешь.