Увидев нескольких человек, храбро вышедших в такую жару из домов, она поднесла мегафон к губам. Публика, пусть даже небольшая, — как раз то, что ей необходимо.
— Дамы, — прокричала Кейт, — это дерево, которое вы сейчас видите, скоро погибнет. Многоуважаемый мэр Салтильо решил, что оно должно умереть. Оно должно пожертвовать собой ради какого-то здания. Можем ли мы это допустить?
Для убедительности она сделала паузу.
— Конечно, нет. Мы будем бороться. Мы победим.
Две женщины остановились на минутку, но солнце сильно пекло, а в магазине Джентри проводилась сезонная распродажа. Они поспешили в оборудованный кондиционерами магазин.
Кейт опустила мегафон.
— Да, не похоже, чтобы они интересовались социальными проблемами. Я попусту трачу слова.
Она опустилась под дерево, ожидая появления бульдозера. Он может появиться из-за угла в любую минуту. Ее лицо покрылось испариной, и она откинула волосы с шеи, надеясь на дуновение ветра. Но, увы… В городе стояла жара, как на хлопковых плантациях. Она решила, что больше не стоит ждать, вскочила, прошлась. «Интересно, что Бен Адамс намерен делать?» Если она оценила его верно, то не в его характере сидеть сложа руки. Кейт была уверена в том, что в этот самый момент он вынашивает губительные планы относительно ее магнолии. На самом деле, конечно, дерево было не ее, но Кейт казалось, что оно принадлежит ей. Во всяком случае, она уже вмешалась в это, и это дело стало ее личным.
Она вышла из-под тенистой магнолии и посмотрела в сторону здания муниципалитета. Солнце ослепило ее, отчего пришлось прикрыть глаза рукой. Ей показалось, что она увидела Бена в окне. Поднеся мегафон ко рту, Кейт прокричала:
— На этот раз, Бен Адамс, вам не выиграть!
Кейт была уверена в том, что он ее слышит. Ей говорили еще в университете, что, если она захочет, ее голос будет слышен и в Нью-Йорке. Не то чтобы она в это верила, но знала, что ее голос слышен на далеком расстоянии.
— Нам нравится ваш тон, — мягкий голос, казалось, слышался ниоткуда.
Кейт оглянулась. Семеро женщин разного возраста стояли позади. Она была так полна решимости обратиться к мэру, что не замечала упрека в их словах.
Она улыбнулась.
— Привет. Я — Кейт Мидленд.
— Мы знаем.
Ей показалось, что это сказала рыжеволосая женщина.
Она протянула руку.
— Я Сара Калликат, президент историко-генеалогического общества Салтильо. Мы решили помочь вам в спасении дерева.
Кейт взяла ее за руку и вскрикнула от радости:
— Я знала, что здесь найдутся такие люди, как вы. Добро пожаловать на поле боя, мои войска!
— Вы только скажите, что делать, — сказала Сара.
— Вы чего-нибудь боитесь? — Кейт озорно улыбнулась.
— Если речь о сохранении истории, то ничего.
— Тогда вот что мы сделаем.
Кейт поделилась с ними своим планом, и все они рассмеялись. Кейт закончила давать инструкции и предупредила:
— Только смотрите, чтобы ни одна душа об этом не знала. Неизвестно, где могут быть шпионы мэра.
— Только бы Бен Адамс этого не услышал, — сказала Сара. — Он может принять это все серьезно. Он безукоризненно честный человек.
— У меня такое чувство, что он сейчас у себя обдумывает, как бы расстроить мой план, — сказала Кейт. — Мы его перехитрим. — Она помахала на прощанье заговорщикам, которые скрылись за турникетами. Потом улыбнулась. Бену Адамсу готовился сюрприз.
Следующие несколько часов Кейт охраняла дерево, готовая дать отпор желтому монстру-бульдозеру. Но ничего, кроме того, что ее нос загорел, не случилось. Она свирепо посмотрела на здание, где должен был быть Бен.
— Что этот дьявол задумал? — недоумевала она.
В четыре часа к ней прибыло подкрепление в форме. Взяв в руки мегафон, Кейт «построила» новые деревья, и началось импровизированное представление.
— Дамы и господа, — прокричала она, — я обращаю ваше внимание на этот великолепный кедр.
Она жестом указала на Сару, завернутую в зеленый креп с рождественскими украшениями. Стали собираться любопытные прохожие.
— До сегодняшнего дня у дерева была счастливая жизнь. Оно с нетерпением ожидало наступления Рождества, но, к сожалению, мэр объявил деревьям войну. Дни дерева сочтены. Как вы себя чувствуете, дорогой Кедр?
Кейт передала мегафон Саре.
— Я слишком молод, чтобы умереть, — сказал «кедр».
В толпе засмеялись. Ничего подобного в Салтильо раньше не случалось. Двое парней побежали за своими приятелями, а какая-то девочка — за мамой.
— Сначала магнолии, затем кедры, ели. Кто умрет следующим?
Три «дерева», изображающие яблони, упали. Толпа загудела.
Бен Адамс слышал этот шум, находясь по другую сторону улицы. Он прервал совещание и выглянул из окна. Бен не мог понять, что там происходило. Единственное, что он увидел, — это толпа и Кейт Мидленд в центре. Покачав головой, отчасти от негодования, отчасти от восхищения, он продолжил заседание.
Тем временем спектакль под этим злосчастным деревом продолжался. Кейт не знала, насколько эффективна эта кампания, но, безусловно, она привлекла внимание. Толпа с любопытством глядела, как погибло последнее, совсем молодое «дерево», и, как объяснила Кейт, из-за одержимого строительством мэра.
После того как все «деревья» разошлись по домам и толпа поредела, Кейт осталась на посту. У нее не было часов, она была уверена в том, что такие мероприятия не ограничиваются временем, но, судя по положению солнца, догадалась, что уже далеко за пять.
Она села и принялась доедать остатки сыра. Он растаял на солнце, и не столько сыра попало ей в рот, сколько размазалось по лицу.
— Никто вас так и не угостил чеддерским сыром? — послышался насмешливый голос. В тени дерева стоял Бен Адамс.
— Нет, но мне кажется, что вам бы этого хотелось. — Она вытерла лицо рукой, удивляясь тому, что не заметила его.
— Не обязательно.
— Будет обязательно, когда я расправлюсь с вами.
Он рассмеялся.
— От вас больше шума, чем вреда.
Кейт зло посмотрела на него. Не похоже, чтобы он смеялся.
Он, казалось, переминался с ноги на ногу.
— Это в сто раз хуже. Когда я за что-нибудь берусь, я не отступаю, пока не одержу победу.
— Понятно.
Он подошел ближе.
— У вас хорошая репутация, не так ли?
— Вполне.
«Только бы он не приближался, только бы не видеть его, такого свеженького, выхоленного, изнеженного». Она посмотрела на свою пыльную одежду. «Да, ну и что ж, — подумала Кейт, — если выгляжу, как трубочист? Черт возьми, у нее здесь свое дело, и она не собирается попасть на обложку журнала мод».
— А вы когда-нибудь делаете перерыв для таких мирских вещей, как еда и ванна? — Он даже не пытался скрыть удивление.
— Не тогда, когда за углом стоит бульдозер, чтобы выполнить ваше грязное дело!
— Никогда не слышал, чтобы прогресс называли грязным делом.
— Никогда не слышала, чтобы уничтожение красоты называли прогрессом!
— Кажется, у нас разные точки зрения. Я думаю, что это повод еще для одной беседы.
— То, что у нас есть, так это огромный пролив, который нас разделяет, и никто не может его пересечь даже на океанском лайнере.
— Только не говорите, что отказываетесь от предложения побеседовать.
— Это все равно, что попасть в осиное гнездо. — Кейт стряхнула капельки пота и крошки с лица. К ее изумлению, дерзкий мэр уселся рядом с ней.
— Боитесь укусов, миссис Мидленд?
— Как раз нет. Я давлю ос голыми руками. Я боюсь оставить дерево без внимания.