– Хмм… – задумчиво пробурчал Зар. – Хмм…
– Закупиться надо, Зар! – встрял Байбак, за глаза (а иногда и в них) называемый денщиком. – Готовить не из чего уже.
Вкусно пожрать комбат любил, вопреки регулярно декларируемому аскетизму. Впрочем, насчёт аскетизма всё было понятно, стоит взглянуть на кровать, которую он с собой таскает с позиции на позицию. Не он лично, конечно, а отделение вычислителей.
– Ладно. – к облегчению построившихся, Зар махнул лапищей. – Чёрт с вами, поезжайте. Янки!
– Я, командир!
– Это я командир, а ты слушай. Два часа вам на всё про всё. Анисовкой не нажираться, дурь не употреблять, на позицию ничего такого с собой не привозить. Смотреть по сторонам, меньше, чем по двое, не ходить, оружие не проёбывать. Один всё время на охране машины. Всем всё понятно?
– Понятно! – хор голосов.
– Всё, езжайте. Начальству на глаза не попадайтесь, а то сначала мне всю голову выебут, а потом я вам втройне.
БАМ!
Ободрённые напутствием, все загрузились в машину, и через минуту «буханка» бодро рванула по разбитому асфальту на северо-запад.
– Вы что тут, с ума посходили?! Какой ещё отдых?! Какой рынок?! Тут война идёт!
Замполит был толст, потлив, одышлив и, на взгляд осчастливленного его визитом личного состава, мерзок. В общем, всё как всегда. И везде.
– Немедленно всех на передовую! Там каждый человек на счету!
Откуда ж ты, сука, знаешь, как оно там, на передовой, лениво подумал Марат. Его арабский, даже в части аудирования, был по-прежнему далёк от идеала, но напыщенно-визгливая интонация и выпученные глаза саудовца помогали восполнять смысловые лакуны.
– Уважаемый, я не первый год воюю, и знаю, что делаю. Людям нужен отдых, хотя бы раз в три дня. А создавать слишком плотные боевые порядки – это приманивать артиллерию. – Эшреф был вежлив и корректен, но рассыпаться перед заезжим проверяющим мелким бисером не собирался. – Подскажите, лучше, когда пополнение будет? У меня за четыре дня почти половина катибы выбыла из строя. И что с медпомощью?
Попытка перевести дискуссию в практическое русло, впрочем, не удалась (как подозревал Валеев, не в последнюю очередь потому, что ответить на конкретные вопросы гостю было нечего), и саудовец продолжил визжать, заводя себя с каждой фразой:
– …сказал немедленно вперёд! В атаку! Все! Уничтожить кафиров, сбросить их в реку!..
Марат вздохнул. Принёс же иблис мудака невовремя. На пятнадцать минут попозже, и они бы уже свалили в город, на рынок. Два дня тяжёлых уличных боёв в пригородах порядком всех измотали, не говоря уж о том, что на сегодняшний день у него были кое-какие особые планы…
– …за эту трусость!..
– Хватит! – внезапно рявкнул комбат, резко подняв руку. Саудовец от неожиданности заткнулся и изумлённо заморгал. Видимо, до этого никто из обычной полевой скотинки с ним так разговаривать не осмеливался.
– Никто не смеет обвинять меня в трусости! – голос Эшрефа звенел от ярости, при этом как-то оставаясь сухим и холодным. – Сейчас я прикажу подготовить машину для истишхадии. Я поеду водителем, а ты… – он с силой ткнул пальцем в жирную грудь оппонента. – …пулемётчиком! И мы вместе примем шахаду, во славу Аллаха!
Марат не на шутку обеспокоился. Шахид-мобиль с двумя центнерами взрывчатки в салоне у них в батальоне и правда имелся, и даже были назначены добровольцы в основной и запасной экипажи, но терять Эшрефа, да ещё и так глупо, ему совершенно не улыбалось. Став командиром роты, Валеев стал ещё больше ценить комбата – не будь его, они бы все уже давно задвухсотились.
Двое охранников, приехавшие с толстым саудовцем, обеспокоенно зашевелились, но к месту спора со всех сторон уже подтягивались бойцы из «русского джамаата», так что халифатские эквиваленты фсошников благоразумно убрали руки подальше от стволов и старательно изобразили жену Лота после преображения.
Впрочем, конфликт угас, не успев разгореться. Замполит внезапно стал вежлив до приторности, заверив уважаемого Эшрефа, что произошло недоразумение, и он скорее сам вырвал бы себе язык, чем осмелился упрекнуть в трусости столь заслуженного амира. Что касается почётного предложения стать истишхадием, то он бы с радостью, но есть неотложные поручения командования, которые необходимо выполнить. А то бы он ужо, да. И вообще, ему пора. Спасибо уважаемому Эшрефу за гостеприимство.
Незваные визитёры загружались к себе в джип, когда Марат решился подойти к явно пребывавшему в не лучшем расположении духа комбату.