Потом потянулся за другой медалью, лежавшей чуть поодаль от всех. Когда взял награду и передал мне, я смог рассмотреть ее. Это был серебряный кругляшок на пятиугольной колодке, обтянутой серой шелковой лентой с двумя продольными синими полосками по краям.
Получив медаль от Давыдова, я смог прочесть на серебряном кружочке красные эмалированные слова «За отвагу».
Я поднял взгляд на подполковника.
— Все слышали, как ты жизнью рисковал, чтобы вытащить сержанта Нарыва из-под вражеского огня, — начал Давыдов, — Да и еще раз, несколько дней назад, товарищей спас от захвата нарушителями государственной границы. Заслужил ты ее, Саша. Носи с гордостью.
Я снова глянул на медаль. На ее лицевой стороне в верхней части были изображены три летящих самолёта И-16. Под самолётами помещена в две строки уже рассмотренная мной надпись «За отвагу». Под этой надписью изобразили стилизованный танк Т-35. В нижней части медали добавили украшенную красным надпись «СССР».
— А теперь про должок, — хитровато ухмыльнулся Давыдов и снова потянулся к полотнищу. Взял с него один из значков «Отличник погранвойск второй степени».
— Тебе его еще с первой медалью за отличие в охране госграницы хотели вручить, — сказал он. — Но не было. Только недавно привезли. Вот потому и был у меня перед тобой должок.
Он передал мне еще и значок. Тот представлял собой пятиконечную звезду с изображением пограничника и надписью «Отличник погранвойск». Надпись расположили в две строки вертикально, у обеих граней значка. Снизу на стилизованном щите значка красовалась цифра два.
— Спасибо, товарищ подполковник, — сказал я.
— Это тебе спасибо. За службу.
Давыдов снова протянул мне руку. Я пожал. Зал разразился новой волной аплодисментов.
— Много у нас в отряде славных ребят. Много таких, что я бы мог назвать героями, — сказал он, как-то погрустнев. — Некоторых — посмертно. Но хочу тебе признаться, Саша, таких парней, чтобы так быстро, как ты себя проявили, я за всю службу еще ни разу не встречал.
Подполковник сдержанно улыбнулся.
— Слушай, Саша, — Вдруг спросил он, — А ты никогда не думал свою жизнь связать с армией? Стать офицером? Если решишь пойти учиться, можешь рассчитывать на отличную характеристику. От меня лично.
— Если по-честному, — ответил я. — Я себя без армии и не мыслю.
По лицу Давыдова я заметил, что мой ответ ввел его в некоторое замешательство. Мол, «Еще и года не отслужил, а уже не мыслишь»? Да только хотелось мне быть перед начотряда честным. Пусть даже он меня до конца и не сможет сейчас понять.
— Ну, давай! Хвастайся! — Сказал мне Стас, когда я вернулся на свое место, а награждение продолжилось, — что ты там принес?
Я показал ему полученные медали и значок, которые аккуратно положил на удостоверения к ним.
Алим со Стасом уставились на мою медаль «За отвагу».
— У нас на заставе такой ни у кого нету, — словно бы завороженный медалью, сказал Стас.
— Теперь есть, — добродушно ответил ему Алим.
Домой мы вернулись часам к четырнадцати. На заставе нас встретили скромным праздничным обедом. Свободные погранцы жарили шашлык у бани. В этом им помогали ребята одного из танковых экипажей.
Кроме нас с Алимом и Стасом награды «За отличие в охране государственной границы» и «За отличие в воинской службе» сегодня получили еще двое бойцов. Одним из них был Мартынов. Другую вручили Антохе Фрундину — сержантику, что приехал служить на Шамабад, когда нас, еще зеленых новичков, распределили на эту заставу.
Мы посидели, отведали вкусного барашка, которого подстрелил в наряде один из ребят. Не забыли оставить шашлыка товарищам, что были сегодня на службе.
Не раз и не два, ко мне подходили парни. Просили показать медаль «За отвагу», что я привез нынче из отряда. Они уважительно кивали. Хлопали меня по плечу.
«Молодой, а уже заслужил» — неоднократно слышал я в этот день.
Каждый на заставе знал, через что всем нам пришлось пройти, чтобы заслужить право носить на груди эти красивые кусочки металла.
Правда, распотякивать времени не было. После обеда у меня был наряд в рабочую группу до шести часов вечера. Усиленным нарядом мы сопровождали ребят из взвода связи и сигнализации. Ждали на Границе, пока те паяли нити системы.
И все же, в голове у меня то и дело возникали мысли о том, чего же от меня понадобилось Тарану. Разговор с начзаставы все приближался.
— Товарищ старший лейтенант, ефрейтор Селихов по вашему приказанию прибыл.
— Хорошо, заходи, — сказал Таран, задернув шторку, закрывавшую карту участка от посторонних глаз.