Придя на кладбище, я охнул. Честно, никак не ожидал увидеть такую же разруху, что и в деревне. Трава набрала силу и смещала со своего места каменные надгробия. Тяжко вздохнув, я принялся выкорчёвывать её, изредка вспоминая соседа, который продал мне в прошлый раз какую-то химическую дрянь с твёрдым уверением, что после неё ни одна травинка не вырастет на могилках моих родных. Однако природа оказалась сильнее.
Ближе к полудню, когда я уже тщательно окрашивал чёрной краской оградку, меня окликнул давно знакомый голос. Голос из детства.
- Маркс, я тебя не понимаю.
Поморщившись, что меня назвали полным именем, я обернулся. Невдалеке стоял дед Ваня, в старом костюме в полосочку и видавших виды кирзачах. Опирался он, как и прежде, на свою трость.
- Здрасьте, дед Вань. Я вот приехал. К вам заходил, вас не было дома.
Я сделал вид, что пропустил его слова о непонимании, и знал, что он хочет сказать: « мёртвые ушли и не надо их беспокоить».
- Да я учуял, что ты был. Я на речку ходил.
- Как вы меня учуяли? - Переспросил, я не понимая.
- Городом от тебя пахнет, - поморщившись с ехидной улыбкой, сказал старик.
- Не понял.- Старик окончательно тронулся умом, подумал я.
- Шучу, - улыбнулся он, показав все свои отсутствующие зубы. - Следы машины. В последний раз сюда приезжали металлолом искать, еле отбился.
Старик поморщился.
- Я рад вас видеть,- улыбнулся я. Дед всё-таки в возрасте - а боевой. Слово «отбился» он произнёс, как будто говорил его перед фронтовыми друзьями.
- Я тоже рад тебя видеть, - улыбнулся дед. - В последний раз всё же.
Разговор, который я никогда не любил вести с любым стариком. "Последний год" - старики произносят эту фразу постоянно, чтобы начали интересоваться их здоровьем, их питанием, и чтобы собеседник проявил сочувствие к их почтенному возрасту. Однако от этого деда я услышал такое впервые. Ответил стандартной фразой:
- Да ну, дед Вань, ты вон каким молодцом держишься. Ещё жить да жить!
Дед отвернулся, выказав таким образом мнение о несостоятельности нашей беседы, махнул рукой и пошёл.
- Закончишь - приходи в дом. Я пока что-нибудь поесть приготовлю. Ты ж, небось, плотоядный? - Он остановился и вполоборота повернулся. - Мне-то одного бульончика хватает.
- Дед, не надо, у меня там есть с собой... - эту фразу я уже говорил в спину своему собеседнику. Дед довольно бойко пошёл в сторону деревни.
Ближе к вечеру я уже стоял с поднятой стопкой у могил моих предков. Я-то не пил. То есть совсем не пил. Да и отец тоже, но такая традиция.
- Ну, привет вам, - я улыбнулся. В ответ, ветер будто потрепал мне волосы. Я поставил стопки по местам. Свою, не пригубив, я выплеснул в сторону, перевернул и поставил на столик рядом с могилками.
- Ну ладно, вы сами всё знаете, - сказал я, опустив голову, и стал медленно собираться.
Через час моя машина снова ехала по деревне как будто из фильма про пост-апокалипсис. Разрушенные дома, поваленные заборы в закатном небе казались еще мрачнее. Всё, что можно было увезти, хозяева увозили, остальное подбирали соседи. Со всем оставшимся расправлялась природа.
Я помню как здесь цвели сады, сеялись поля, взращивались огороды. А теперь нет ничего, небось, и насос подачи воды из реки тоже украли. Только старый добрый советский асфальт ещё виднелся сквозь дорожную пыль.
Пыля, моя машина остановилась у дома деда Ивана. Он привычно сидел на скамейке возле избы и ощипывал какую-то птицу.
- Дед, да не стоило, - мне стало жалко пернатую.
- Да ладно, не каждый день гости приезжают. - Дед снова улыбнулся.
- Проходи, что встал у калитки?
-Дед Вань, помощь нужна? - Однако помогать особо нечем было. Дров нет, угля тоже, и дед топил остатками соседских заборов и мебелью из заброшенных домов.
- Деревья я не трогаю - жалко, – сказал дед, поймав мой взгляд на куче штакетника возле печки.
- Дед, чего ж ты тут один? Внук не приезжал?
Он молча отвернулся, давая понять, что не хочет об этом говорить.
Судьба у деда была нелегкой. Мою прабабушку он ещё до войны знал. С прадедом дружили где-то под Польшей. Потом началась война. Прабабушка с детьми переехала в Казахстан к родителям деда Вани. Он письмо написал родне. Когда война закончилась, дед Ваня вернулся... В общем, дружили семьями. Дети в школу одну ходили, потом внуки.
Дед Ваня повернулся ко мне:
- Чего стоишь? Сам помочь хотел! Машину перегони за сарай, чтобы видно не было, растопи печь, натаскай воды из колодца. Остальное я сам.