— Я хочу повидаться с Идет Поет.
Лондон встал и провел его в карцер с двумя камерами, примыкавший к офису шерифа. Помощники сидели в тускло освещенном коридоре между камерами, держа ружья на коленях. Фриц Грэм, похоже, получал удовольствие от происходящего. Отто Пферзик выглядел так, словно ему очень хотелось сейчас оказаться на своей мельнице и делать муку. Одна из камер была пуста, в другой находился Идет Поет.
— Развяжите его, — коротко бросил Роб Джей.
Лондон медлил, и Роб Джей понял: они боятся приблизиться к своему заключенному. Над правым глазом у Идет Поет наливался большой синяк (от удара прикладом?). Он был таким огромным, что самим своим видом внушал страх.
— Впустите меня туда. Я сам его развяжу.
Лондон открыл замок, и Роб Джей вошел в камеру.
— Пьяванегава, — произнес он, положив руку на плечо Идет Поет и назвав его настоящее имя.
Он зашел за спину индейца и стал дергать за узел на стянувшей его запястья веревке, но узел был слишком туго затянут.
— Придется резать, — сообщил он Лондону. — Дайте мне нож.
— Черта с два.
— Тогда ножницы, они у меня в сумке.
— Это тоже оружие, — проворчал Лондон, но позволил Грэму принести ножницы, и Роб Джей перерезал веревку. Он растирал запястья Идет Поет и, внимательно глядя ему в глаза, повторял, словно разговаривая со своим глухим сыном: — Коусо вабескиу поможет Пьяванегава. Мы — братья из одной Половины, Длинноволосых, Киисо-кви.
Он не обращал внимания на удивление, насмешку и презрение в глазах белых, слушающих его с другой стороны решетки. Он не знал, что из сказанного им Идет Поет понял. Глаза саука были темными и угрюмыми, но когда Роб Джей посмотрел в них, то увидел, что их выражение меняется, в них что-то вспыхнуло, но что — он не мог знать наверняка: возможно, ярость, а возможно, намек на возвращение надежды.
В тот же день он привел Луну повидаться с мужем. Она переводила допрос, который вел Лондон.
Допрос, похоже, совершенно сбил Идет Поет с толку.
Он сразу признал, что тем утром был на поляне. Время ходить в лес за припасами на зиму, сказал он, глядя на человека, который заплатил ему за эти припасы. И он искал сахарные клены, отмечая их в своей памяти, чтобы прийти к ним, когда наступит весна.
— Он живет в том же лонгхаусе, что и погибшая женщина, сказал Лондон.
— Да.
— Он когда-либо занимался с ней сексом?
Луна медлила с переводом. Роб Джей бросил на Лондона тяжелый взгляд, но затем коснулся руки индианки и кивнул, и она задала вопрос мужу. Идет Поет ответил сразу и без каких-либо проявлений гнева.
— Нет, никогда.
Когда допрос закончился, Роб Джей последовал за Мортом Лондоном в его офис.
— Вы можете сказать мне, почему арестовали этого человека?
— Я уже сказал вам. Свидетель видел его на поляне как раз перед тем, как женщину убили.
— Кто ваш свидетель?
— Джулиан Говард.
Роб спросил себя, что Джулиан Говард мог делать на его земле. Он вспомнил звон крупных монет, когда Говард рассчитался с ним за визит на дом.
— Вы заплатили ему за показания, — заявил он так уверенно, словно знал это наверняка.
— Ничего я ему не платил, — покраснев, возразил Лондон, но актер из него был никудышный и изобразить вспышку праведного гнева у него не получилось.
Значит, деньги свидетелю дал Ник, а еще влил в него большую дозу лести и заверений, что он безгрешен и просто выполняет свой долг.
— Идет Поет находился там, где и должен был, потому что работал на моей собственности. Вы могли бы точно так же арестовать меня за то, что земля, на которой убили Макву, принадлежит мне, или Джея Гайгера — за то, что он ее обнаружил.
— Если индеец не делал этого, это будет установлено во время справедливого суда. Он жил с погибшей.
— Она была его шаманом — кем-то вроде священника. Тот факт, что они жили в одном лонгхаусе, как раз делал секс между ними запретным, как между братом и сестрой.
— Люди убивают своих священников. И трахают собственных сестер, если уж на то пошло.
Роба Джея охватило такое отвращение, что он пошел было прочь, но вернулся.
— Еще не поздно все исправить, Морт. Работа шерифа — это, черт возьми, всего лишь работа, и если вы потеряете ее, то не умрете. Я думаю, что вы человек неплохой. Но стоит совершить нечто подобное один раз, и вы легко пойдете на это снова и снова.
Он совершил ошибку. Морт мог жить с пониманием того, что весь город в курсе, что он в кармане Ника Холдена, лишь пока никто не бросит ему этого в лицо.
— Я прочитал тот бред, который вы назвали отчетом о вскрытии, доктор Коул. Вам будет нелегко убедить судью и жюри из шести добропорядочных белых мужчин в том, что эта женщина была девственницей. Смазливая индианка ее лет, да еще и все в округе знают, что она была вашей женщиной. Вы достаточно насмехались надо мной своими проповедями. А теперь убирайтесь отсюда. И даже не думайте возвращаться, если только вам не придется побеспокоить меня по очень важному официальному вопросу.