— Да, — твердо ответила Сандара и вытерла глаза рукавом. — Готова. Я уже изменила. В мыслях. Полгода страдаю, сны сняться. Я все обдумала. Развестись хочу и жить с вами. Я бы готовила, убирала дом, заботилась о вас. Я люблю…
— Ты не знаешь меня, — холодно ответил Изга. — Что будет, если сломаешь семью, а потом разочаруешься?
— Я знаю, — упрямо закивала якутка. — Я знаю, какой вы человек. Год общаемся, этого достаточно. А все мелкие недостатки легко можно вытерпеть. Вы храпите по ночам? Разбрасываете по дому носки? Ерунда. Мне хорошо с вами и это главное.
Гордости нет, разума нет, только собачья жажда не расставаться с хозяином. Скулить будет и вилять хвостом, пока Изга не прогонит палкой. А он не позволит ей остаться. Приговор уже вынес. «Изменница. Шлюха». Я прижалась к стене и не дышала. Сандаре до пропасти оставался один шаг. Она его сделала.
— Пожалуйста, Изга, — прошептала якутка и поцеловала шамана.
Меня всю перекрутило внутри. Я понимала, что он прав, я переживала за нее, но где-то среди яркого взрыва эмоций тонкой лентой тянулось собственное сожаление. Шаман не свободен. Вокруг него чужие женщины, они заявляют на него права, виснут на шее с поцелуями. Где-то может быть есть госпожа Извольская. Одна или несколько бывших. Любовницы, интрижки, случайные знакомые. Он не свободен. Сам кого-то любил, с кем-то спал и выдерживал такие сцены. А меня просто не было. Еще один мужчина, прошедший мимо и не запомнивший моего лица. Я для него — пустое место. Вылечит и забудет.
— Уходи, Сандара, — тихо попросил шаман. — Пожалуйста.
Я отвернулась, проехав бедром по стене, и с трудом разжала замерзшие пальцы. Каждый шаг обратно к избе эхом отдавался в голове. Глупое сожаление, что не мой мужчина. Странное и не правильное. Я расклеилась после аварии, стала слишком чувствительной. Трагедию нашла там, где ее нет и быть не может.
— Ирина, — позвал Изга в спину, я не расслышала с первого раза и продолжала идти. — Ирина, стой!
«Ты чужой и никогда моим не будешь». Спокойно нужно принять это. Как данность.
— Да, — ответила я и остановилась.
4.2.
Метка потеплела и снова наполнялась силой, хотя только что почти исчезла. Значит, не в избе дело. Не в амулетах, разложенных по углам и висящих на стенах. Ирина вышла из укрытия и почти спаслась от смерти, но потом вернулась на прежнюю тропу.
— Что ты почувствовала? — спросил шаман, облизывая обветренные губы. — О чем думала?
Дочь Карла Римана подняла на мгновение взгляд и снова отвернулась.
— Ни о чем. Это не мое дело. Извини, я не подслушивала, случайно вышло. Пошла тебя искать и нашла.
Ох, она про разговор с Сандарой! Для шамана он остался в звенящей пустоте. Необдуманный и неосознанный до конца. Уединение нужно и время, чтобы переварить. Сейчас метка отвлекала. Она важнее. Речь о жизни идет, а не о придуманных проблемах.
— Ирина, я о другом. Тебе смерть грозит. Я уже говорил, но повторю. Есть метка, особый узор наложенного проклятия. Я вижу их просто так, не впадая в транс и не разговаривая с духами. Это часть моего дара и само по себе проклятие. Я не могу спасти всех. Многие умирают, не прожив больше года после того, как у них появилась метка, но некоторым можно помочь. Если метка не статична, если она «дышит», как у тебя. Что ты сделала только что? О чем подумала? Скажи, это важно.
Холод забирался под тулуп, над ухом беззвучно хихикали слуги Эрлика. Ходить за душой больного человека в царство Теней всегда чревато. Изга не мог вернуться, не прихватив с собой несколько зловредных духов. Они питались негативом, провоцируя самого шамана и создавая вокруг него плотное облако ненависти. Вспышка Сандары — не их затея, но они воспользовались моментом. А теперь Ирина смотрела волком и цедила сквозь зубы:
— Не скажу. Оставь меня в покое, пожалуйста. Я не запрещаю тебе сходить с ума, только меня не впутывай, хорошо? Ты обещал подумать, как мне вернуться домой, когда окрепну. Я встала. Стою, не падаю. Говори. Снегоход, кажется, сломался. Что нужно, чтобы его починить?
Метка темнела на глазах, в сложном узоре закручивались новые витки. Хоть что-то выглядело однозначным. Уезжать из дома шамана Ирине категорически нельзя.
— Инструменты у меня есть, снегоход в гараже, пару дней работы и я справлюсь, если не случится что-то еще. Раз ты хорошо себя чувствуешь, то пойдем в дом. Нет смысла страдать от неустроенного быта в избе, раз уж она больше не влияет на метку.
— Почему пару дней? — вскинула подбородок Ирина. — Там настолько сложный ремонт?