– Это кто такие? – открыл в удивлении рот Иван.
Гюнтер с горечью усмехнулся:
– Несчастные животные, которых доводили до кондиции за несколько месяцев. Был маленький Kalb, телёнок, через полгода – уже Bulle, бык! Их так пичкали стимуляторами роста и антибиотиками, что они вырастали очень тяжёлыми и даже ломали ноги! Ведь таких быков держали в тесных стойлах. Это был зоофашизм, за который никто не отвечал.
– Не может быть, – удивились слышавшие это другие общинники.
– Ха! Вы всё ещё удивляетесь, что для капиталистов было важнее зарабатывать деньги как можно быстрее и больше? И никого не интересовало, как мучаются эти быки, свиньи цыплята-бройлеры. Главное, чтобы мясо ст`оило очень дёшево! Кто же от него откажется? Тогда я сделал первый вывод, что человечество вымрет из-за собственного эгоизма.
– Так ты сам же не против мяса, – хмыкнул Иван.
– Я понимаю, что большинство никогда не откажется от мяса. Но парадокс в том, что мы ели животных со всей химией, которой их напичкали! И это уже сказывалось на нашем здоровье. Но отныне мы употребляем истинно чистую пищу.
– Ну, а ещё какие выводы сделал из человеческого эгоизма? – поинтересовался с любопытством Владислав.
– Ich möchte sagen… – Гюнтер иногда сбивался на родную речь. – Я хотел бы сказать… Видя сотни тысяч машин, мчащихся по нашим автобанам, я думал: все их хозяева – за чистую атмосферу, но никто из них не откажется от комфорта, и будет ездить один, даже если знает, что травит других. Да, пытались делать электромобили, однако, как видим, Землю это не спасло. Вот в чём эгоистический парадокс нашей цивилизации. Мы сами себя губили, хотя рассуждали о благих намерениях. Или возьмём индустрию развлечений. Здесь тоже парадокс! На развлечениях построены целые города. Эволюция подарила нам мозг, чтобы думать, но большинству он просто не нужен. Десятки миллионов индивидов тупо играли в гаджетах, искали покемонов, развлекались стрелялками-догонялками. Зачем?! Не зря один учёный сказал, что человек разумный превратился в человека играющего, потребляющего. Того, кто устремляется в торгово-развлекательные центры за тем, чтобы удовлетворить всего две страсти: вкусно поесть и развлечься.
– Я не могу с тобой полностью согласиться, – возразил Иван. – Есть ещё более важная страсть – секс!
Все засмеялись, а Равиль вставил:
– Это даже важнее прочего в жизни, чтобы кто не возражал. Самое лучшее развлечение!
– В том-то и дело, что это связано с продолжением рода, как заложено изначально, а после стало отдельной вещью! – с непохожей для него горячностью воскликнул форштеер. – Но я хочу следовать завещанному Библией! Если это развлечение, то о любви можно забыть. Какая разница, с кем заниматься сексом: с человеком своего пола, с собакой или… табуреткой? Мы поощряли Содом и Гоморру в Европе, и вы знаете, чем всё закончилось.
* Совершенно верно! (нем.).
** В Германии (нем.).
Глава VIII. БЕЗ ИМЕНИ ТЫ НИКТО
Любое сообщество не может жить без традиций. И они появляются в соответствии с образом жизни. Они являются тем ориентиром, которые позволяет душе человеческой понять, как ей жить на этом свете, как поступать в той или иной ситуации, что считать правильным. Об этом позже стал заговаривать с Владиславом и Матвей.
– Мы нуждаемся в собственных традициях и обрядах, – сказал он вождю общины. – Хотим мы или нет, но они должны стать тем нашим законом, на который мы сможем всегда опереться.
– Что же мы возьмём за основу? Славянин вряд ли поймёт негра, а китаец – индейца. Каковы будут первые наши обычаи?
– И согласен с тобой, и нет. Да, все люди разные, но ведь понимание основ жизни у всех одно. И мы уже интуитивно нашли некоторые принципы совместного бытия. Ты сам подумай, что для нас сейчас самое необходимое?
Владислав слегка задумался и ответил:
– Лично для меня, как вождя, главное – безопасность остальных и пропитание.
– Правильно! Здесь ты, скажем честно, не оригинален, но именно поэтому находишься на верном пути. Ведь государство, от которого мы старались убежать, строиться на таких же принципах. А обеспечить безопасность и добыть пропитание могут лишь те, кто обучен этому. Наши ребята, на первый взгляд, с этим вполне справляются. И всё-таки в их душах пока нет того, чтобы их объединяло, что заставляло бы их понимать, что это – их главная обязанность.
При этих словах у Матвея едва не сорвалось с языка: «Ради этого они должны даже жертвовать собой». А затем подумал: «Да ведь мужикам от неизбежной планиды всё равно никуда не деться…».