Несмотря на все тяжелые переживания Петефи в пору создания этого произведения, революционный оптимизм поэта остался непоколебимым. Герой поэмы терпит поражение, но его идеи и идеи других борцов за свободу продолжают жить в народе. Проходят годы, и народ все-таки побеждает тиранию, с благодарностью вспоминая о тех людях, которые пали в борьбе за свободу.
…Оно старело, вымирало, Невольничье поколенье. Пришло другое поколенье, Которое теперь, краснея, Отцов деянья вспоминает… Ведь стоило им захотеть — И стали лучше грешных предков. И поколение героев Явилось в мир, И рабства цепь — отцов наследство — Сорвало поколенье это И бросило его на гробы Тех, кто его ковал народу, Чтоб эти трупы вдруг очнулись И чтоб в земле им стыдно стало. И поколенье-победитель Прекрасно помнит, не забудет О тех святых и тех великих, Которые свободны были Уже тогда, в годины рабства, И шли провозглашать глаголы, И получили смерть в награду — Конец позорный! И поколенье-победитель В великой радости победы Сплело бы имена святые В торжественные венцы И принесло бы их В храм Славы. Но где ж найти их, где ж найти их? У виселиц они истлели, Святые эти имена!Сильвестр принадлежал к тем людям, которые, по словам Герцена, вышли «сознательно на явную гибель, чтобы разбудить к новой жизни молодое поколение и очистить детей, рожденных в среде палачества и раболепия».
И хотя Сильвестр изображен идеалистом, революционером-одиночкой, однако он вырастает в символ свободолюбивых устремлений венгерского народа и тех людей, которые начертали на своем стяге: «Лозунг святой — мировая свобода».
* * *В поэме Петефи народ пошел против своего просветителя Сильвестра. Люди, действовавшие в «Апостоле», — это современники Петефи, которые по наущению господ, обезумев от выпитого вина, хотели убить величайшего венгерского поэта, самоотверженного сына венгерского народа.
А в следующее воскресенье О нем церковный проповедник Орал, от гнева содрогаясь. Гневясь, народ покинул церковь (Обитель господа и мира), И ринулся он диким зверем На молодого человека, Которого еще недавно Готов был звать отцом родимым. Сказали юноше: «Коль завтра Ты будешь здесь — Убьем на месте!» Как мог, старался убедить их Сильвестр. И с небывалой страстью Он возражал. Не помогло! Где поп заговорит, там правда Тотчас распятью предается, От страха умирает правда! Дивиться нечему: попы И короли — земные боги — На том стоят, что в ослепленье Людей держать необходимо; Так для властей необходимо! Ведь править можно лишь слепцами! Как жаль народ мне этот бедный! Всегда я за него боролся, Теперь с удвоенною силой Бороться буду за него!Чтобы иметь возможность бороться за народ «с удвоенной силой», Петефи подал заявление в Национальное собрание,
Новое Национальное собрание два часа обсуждало заявление Петефи по делу «честных» выборов, проведенных при помощи подкупа и спаивания. В течение двухчасовых прений собрание так и не пришло ни к какому решению не только относительно подкупа — был он или его не было, но и относительно того, сколько депутатов надо послать для расследования дела. Часть депутатов стояла за то, чтобы послать троих, другая часть из соображений «экономии» предлагала послать только одного человека. Петефи не ошибся: вследствие нового избирательного закона в Национальное собрание вошли главным образом среднепоместные дворяне. Чего же мог от них ожидать Петефи, честный сын трудящихся Венгрии! Началась глупая, нудная канитель. Этими прениями ц закончилось «расследование». Никогда больше в собрании не заводили речи об этом деле.
Ко всему случившемуся под стать было выражение Петефи: «Это было похоже на то, как если бы луна привлекла к суду собак за то, что они воют на нее».
В Национальное собрание были избраны только четыре представителя крестьянства. Одним из них был Михай Танчич. В собрании его окрестили уже «грабителем собственности» за то, что он выступил на защиту крестьян против помещиков, присваивавших крестьянские пастбища и требовавших компенсации за оброк. «Поганый мужик, а тоже лезет в мудрецы!» — кричали Танчичу депутаты.