- Мне тоже нравится. И нравится, когда я сам эту косу тебе заплетаю. Мне нравятся твои волосы. Мне все в тебе нравится, Лекси.
- Правда? – я впервые за время своего долгого монолога решалась посмотреть в голубые глаза. Зак кивнул и улыбнулся. – Но, но… И все равно. Даже если так, я не хочу, не могу допустить, чтобы они отвернулись от тебя. И еще твой директор, и пиар-агент, они не позволят, чтобы ты… чтобы из-за меня…
- Ну, вот тут ты не права. Пиар-агент, пожалуй, скажет, что это поможет мне. Лишняя шумиха, рейтинги снова взлетят вверх. И Адаму ты понравилась. Да и всем остальным. Лекси, ты настолько неуверенна в себе. Ты красивая! Очень красивая! И такая желанная. Да вспомни Стюарта. И как он хотел умыкнуть тебя у меня. Да он и сейчас хочет. Да это и не главное. Главное, что я хочу быть с тобой. Понимаешь?
- Да. Нет. Не знаю. Зак, это все хорошо, но, ни ты, ни я не сможем всю жизнь прожить в стеклянном шаре, пусть и нашем.
- И?
- И тогда, наверное, надо меняться мне. Одеваться в дорогие вещи, правда, не знаю, сумею ли я заработать на них. Вставать пораньше и проводить больше часа за туалетным столиком? Накладывая макияж? Делая умопомрачительную прическу? А, может, мне постричься? Совсем немного? А? Зак! Ну что ты смеешься?
Он улыбался, прикрыв рот ладонью, и пристально смотрел на меня. А потом выпрямился, протянул мне руку и заставил встать с кресла. Сел сам, а меня усадил на колени. И обнял, положив подбородок на моё плечо.
- Цыпленок! Ты хочешь измениться? – я кивнула, но, не уверенно. – Ради них? - И снова кивок. – Лекси, меняться надо ради себя. Все остальное не имеет смысла. И одежда… Малыш, ну, посмотри на меня. Я, ведь, тоже не всегда выгляжу, как ты там сказала, «с иголочки»?
- Это сейчас. А на премьерах?..
- Ну, сказанула! Да там куча стилистов. Только чеки успевай подписывать. Лекси, когда я только начал двигаться в этой профессии, я знаешь, как нелепо иногда выглядел? Да я и сам считаю, что чем проще и удобнее… И ты все сказала?
- Ну, как бы…
- А теперь послушай меня. Мы вместе, Лекс. Понимаешь, вместе. Да, давая добро на публикацию наших снимков, и когда я сам их выкладывал, я никак не думал вот о такой реакции. Почему-то мне казалось, что все должно быть наоборот… Я подвел тебя. Прости. Но, знай, ты – мой выбор. Мой осознанный выбор. Я люблю тебя, цыпленок. Люблю так, как никого никогда не любил. Какой-то взрослой любовью, что ли. Я уже говорил тебе, я готов делать первый шаг, готов ждать, готов сотни и тысячи раз терпеливо объяснить и доказывать тебе, что ты моя. Что никто мне больше не нужен. Да, фанаты, это хорошо, это часть моей жизни. Той, другой жизни. Но они не вправе указывать, с кем мне быть. Согласись, те девчонки, что визжат при виде меня, просят автограф, фото, они рано или поздно вырастут. Встретят того, своего единственного, влюбятся, и думать обо мне забудут. А спустя какое-то время будут смеяться над своей детской увлеченностью.
- Но на смену им придут другие.
- Придут. Но эти другие уже будут знать, что мы с тобой вместе. Да и потом, согласись, но влюблены они не в меня. В красивую оболочку, что видят на снимках. В персонажа, которого я играю на экране. Они не знают меня самого, настоящего. Такого, какой я есть на самом деле, знаешь меня только ты. – Я задумалась над тем, что в его словах есть правда. – Ну, вспомни, цыпленок, как ты сама ненавидела меня. И вспомни, за что. Да и меня ли?
Черт! Он прав. Я так часто слышала его имя из уст своей лучшей подруги, её восторги в адрес актера со смазливым личиком и горой мускулов, что заочно ненавидела, но не его самого, а все то, что с ним у меня ассоциировалось. В моем воображении складывался образ такого везунчика, который просто уверен в том, что должен нравиться всем и каждому. Что все должны быть без ума от него. Думала, что все это он воспринимает как должное. И ведет себя соответственно своему статусу: высокомерно, вызывающе, заносчиво… Пока не узнала его настоящего. А узнала, и не могла не влюбиться. Но вот что мне делать теперь?
- Ты прав, Зак, но… Все равно я не понимаю…
- И я не понимаю, Лекси. – Он вздохнул. – Не понимаю, по какому праву, они вмешиваются в нашу жизнь, в твою и мою? Так бесцеремонно топчутся там своими ботинками? Почему не могут понять, что, причиняя боль тебе, они делают больно и мне? Как понять не могут, что я люблю тебя? Что никогда, ни за что не отступлю? Не оставлю тебя? Буду на твоей стороне; все сделаю, но в обиду тебя не дам.