- Им все прекрасно разъяснят. Судья и доктор заверят их, что это было неловкое падение с лестницы, вот увидишь, - почти радостно заявил Сид. - У нас нет доказательств, бедный мой Леон, одни только эфемерные логические построения. Надо решать, что делать с Фэй, а потом - за оружие, что нам дал Купер, и с боями пробиваться к Полу Дермотту. - Он внимательно посмотрел на меня: - Альберт более чем ясно дал нам знать, что они не шутят. Если ты хочешь отправиться домой дописывать книгу, я не обижусь на тебя и буду по-прежнему считать Леона Дарта своим другом.
По правде говоря, я с радостью рванул бы домой. Об этом мне твердили все мои чувства, инстинкты, мозг, включая спинной и костный, центральная и периферийная нервные системы - весь организм. Я по натуре абсолютно мирный человек. Даже во вьетнамской мясорубке я прослужил, ни разу не выстрелив из винтовки. Там, в Индокитае, я много слышал о подвигах Сида Поэта, составлял разведсводки на базе добытых им сведений, но ни разу мне не захотелось побывать с ним в деле. Но теперь со мной произошло нечто совершенно необъяснимое. Я смотрел на этого сильного, отважного человека и вдруг почувствовал прилив гордости: он хочет, чтобы я остался с ним, я ему нужен!
- Ума не приложу, чем смогу быть тебе полезен, - развел я руками. - И тем не менее, я остаюсь.
Сид опять посмотрел в сторону спальни.
- Если со мной что-нибудь случится, - произнес он, - ты единственный человек, который сможет позаботиться о ней. - Он встал и посмотрел на часы: - Часа через три будет уже совсем светло. Пусть она еще немного поспит. Нам тоже не мешает малость вздремнуть. - Он посмотрел на меня с невыразимой нежностью: - Всякий раз, когда я попадал в переделки, по-настоящему, до самого конца со мной оставались только трусливые и неповоротливые интеллигенты. Спасибо тебе, Леон. Спасибо, что остался.
Сид чуть не вытряс из меня душу, и только тогда я с усилием разлепил глаза. В окна вливался серый утренний свет. Сид, похоже, поднялся уже давно, принял душ, побрился и оделся.
Пара часов отдыха вернула его жилистое тело в идеальную форму. Ну а я - я бы запросто проспал еще часов десять, причем без всякого напряга.
- Кофе готов, - объявил он.
Аромат горячего кофе распространился по всему дому. Я дотащился до ванной, принял душ, и это наконец разбудило меня. Я уставился в окно, желая понаблюдать за рождением дня, который, похоже, я буду помнить всю оставшуюся жизнь. Конечно, если к вечеру останусь в живых. Газон побелел от инея, первые солнечные лучи сверкнули из-за горных вершин.
Возвращаясь в гостиную, я заглянул в спальню и застал своего друга сидящим на краешке постели, в которой спала Фэй. Он уже разбудил ее, и женщина смотрела на него широко раскрытыми, ничего не понимающими глазами. Потом она заметила меня.
- Я в вашем доме? - удивленно спросила она Сида.
- Да.
- Я сама вернулась?
- Да. И встретили здесь моего друга Леона Дарта.
- Ради Бога, простите меня. Так стыдно…
- Фэй, на извинения и угрызения совести времени у нас нет. Я должен задать вам несколько вопросов и получить на них исчерпывающие ответы. Ваш муж и все прочие могут вернуться сюда за вами с минуты на минуту.
- Вернуться?…
- Они уже были здесь вчера вечером, но мы успели спрятать вас.
- Вы были здесь, со мной, в одной кровати? Мне кажется, я припоминаю ваш голос.
- Да, я был здесь, с вами. - Сид поднялся. - Вставайте, Фэй, пора завтракать. Мы не имеем права терять время.
Губы ее дрогнули:
- Послушайте, нет ли у вас…
- Нет! - крикнул Сид грубо. - Ни капли!
Он вышел. Я отправился на кухню и принялся готовить единственное блюдо, которое мне удавалось. Да и с провиантом у Сида было небогато. Яйца и бекон. Краешком глаза я следил за передвижениями Сида. Он нашел бутылку с остатками «бурбона» и отнес ее в машину. Только он вернулся в дом, как на кухне появилась Фэй.
И тут я понял, чем она взяла Сида. В ее огромных глазах плескался коктейль из безграничного ужаса и отчаянного стыда. Она была настолько беспомощна, что сердце начинало щемить при одном только взгляде на нее.
- Мистер Дарт, Сид, вероятно, рассказал вам обо мне, - пролепетала она. - Я хочу извиниться перед вами за то, что, возможно, вчера вечером наболтала здесь. Простите меня, прошу вас.
- Вы не сказали ничего такого, что могло бы вогнать меня в краску, - постарался я сострить. - Друзья зовут меня просто Леон.
Сид разлил кофе по чашкам и разложил по тарелкам яичницу. Я смотрел, как он ставит завтрак перед молодой женщиной.
- Вам надо поесть, Фэй, - настойчиво требовал он. - А пока я расскажу вам, что произошло за это время. И прошу вас, прекратите ломать голову над тем, где раздобыть бутылку. Вам нельзя теперь пить, мне нужен ваш трезвый, здравомыслящий мозг.