— Никогда не бывали за границей?
— Только в Уэльсе, очень давно.
Уэльс, конечно, не за границей, но, пожалуй, и вправду другая страна.
— Ясно. Не думали съездить куда-нибудь?
— Да у меня и паспорт а нет.
— Ну, это легко поправить. Теперь-то заявку на него можно подать онлайн.
— Через эту штуку «интернет»?
— Да.
— Понятия не имею, как им пользоваться.
Даже для технофоба вроде меня признание поразительное. Сложно представить, как нынче вообще можно обходиться без интернета, так глубоко он врос в нашу жизнь. С другой стороны, кое в чем Клемент все-таки выигрывает, не обременяя свою жизнь «Фейсбуком», «Твиттером» и электронной почтой.
— Если хотите, я вам объясню, — когда закончим с этим. Самое основное, там все просто.
— Посмотрим, — бурчит он без малейшего энтузиазма.
Поезд делает предпоследнюю остановку на центральном вокзале Портсмута, и уже через четыре минуты мы прибываем в пункт назначения.
— Готовы? — спрашиваю я, старательно изображая бодрый настрой.
Клемент демонстрирует два больших пальца. Двери с шипением раздвигаются, мы выходим на платформу и направляемся к паромному терминалу.
— Первый раз поплыву на пароме, — сообщает Клемент.
Поскольку за границей он не был, не бог весть какое откровение.
— Если не считать всяких корыт на Темзе, — добавляет он.
Оставляю его снова любоваться видами из окна, а сам иду в кассу.
— Пожалуйста, два взрослых, туда и обратно, — говорю я парнишке за стойкой.
Он стучит по клавишам и распечатывает билеты, а я расплачиваюсь карточкой и осведомляюсь о ближайшем рейсе.
— Вам везет! — возвещает паренек.
«Очень сомневаюсь».
— Из-за сильного ветра отправление в одиннадцать пятнадцать задерживается. Если поспешите, еще можете успеть!
Я благодарю кассира и машу Клементу. Мы торопливо спускаемся по аппарели, и продуваемый всеми ветрами сотрудник в желтой куртке пропускает нас на борт. Нам снова везет, поскольку мы оказываемся на катамаране, который пересекает пролив Те-Солент всего за двадцать минут. Минус, однако, заключается в том, что катамаран скачет по волнам, а не рассекает их, как обычное судно.
Как следствие, спустя всего лишь десять минут плавания Клемент являет собой живую иллюстрацию симптомов морской болезни.
— Вы в порядке?
— Выживу. Где тут толчок?
Я указываю ему направление, он убегает и возвращается, лишь когда мы заходим в спокойные воды близ Райда.
— Чертов паром. Ноги моей на нем больше не будет, — ворчит Клемент, плюхаясь на свое место.
— Назад, значит, по воде пойдете?
В ответ он лишь хмурится.
Я здесь не впервые, поэтому меня не удивляет, что паром не заходит в гавань, а причаливает к концу предлинного деревянного пирса. Другая местная странность — поезда, один из которых как раз и поджидает нас на пирсе.
— Глазам своим не верю, блин, — поражается Клемент. — Это то, что я думаю?
— Именно.
Вагонный парк Уайта составляют довоенные поезда лондонской подземки. Не перестаю удивляться, как их ухитряются поддерживать в рабочем состоянии, да и зачем, но они уже стали достопримечательностью для туристов.
Великан подходит к вагону и чуть ли не с нежностью проводит рукой по обшарпанной красной краске.
— Ну, привет, старушка, — чуть слышно произносит он.
Меня несколько озадачивает его благоговение перед ветхим поездом. Не люблю скоропалительные суждения о людях, но ни за что не отнес бы Клемента к любителям железнодорожной техники.
— Вы, вижу, знаете, что это такое, — замечаю я.
— Еще как, — отвечает Клемент, по-прежнему увлеченно разглядывая вагон. — Эта старушка когда-то бегала под улицами Лондона.
— Интересуетесь поездами?
Проигнорировав вопрос, он ныряет через открытые двери внутрь. Качаю головой и следую за ним.
Интерьер вагона в состоянии куда лучшем, нежели наружная обшивка, однако до убранства современных вагонов ему все равно как до Луны. Оконные рамы сделаны из лакированного дерева, а сиденья пружинят, что старинный диван. Я усаживаюсь, Клемент же продолжает осмотр.
Наконец, поезд отправляется, и он устраивается рядом. Разогнавшись, вагон наполняется какофонией воя и стука точь-в-точь из сегодняшней лондонской подземки. Достаточно закрыть глаза, и с легкостью можно представить, что едешь где-нибудь на линии Бейкерлоо.
Клемент сидит прямо как загипнотизированный, однако в вагоне слишком шумно, чтобы расспрашивать его о причине такого состояния. Потому я сосредотачиваюсь на темнеющем небе за окном, предоставив спутнику упиваться своими железнодорожными фантазиями.