— Что будешь, Клемент?
— А? — рассеянно отзывается он. — Чай.
— Тебя что-то беспокоит?
— Не, просто вспоминал, как был здесь в прошлый раз.
— А мне показалось, ты не любитель кофе.
— Так и есть. Меня разок затащил сюда друг.
Парень за прилавком откашливается, привлекая наше внимание. Я заказываю два чая.
— Может, посидим наверху? — предлагаю я.
— Ну уж нет! Я снаружи подожду.
И он исчезает, прежде чем я успеваю поинтересоваться причиной подобной категоричности.
Две минуты спустя выхожу из «Коста» и обнаруживаю великана подпирающим стенку. Протягиваю ему стаканчик и киваю на пустую скамейку:
— Пойдем сядем.
От этого места Клемент не отказывается, и мы вместе устраиваемся на скамейке и какое-то время сидим молча, разглядывая проходящих мимо пассажиров. Суета вокзалов меня неизменно очаровывает. Если я не спешу, то люблю вот так посидеть и понаблюдать за людьми, держащими путь во всевозможных направлениях по всевозможным причинам — повидаться с любимыми, попрощаться с умершими, начать жизнь заново, сбежать. Столько людей, и каждый со своей историей! Я задумываюсь, сколь многие из них отправляются в путешествие с такой же тяжестью на сердце, как у меня.
Вновь вернувшись мыслями к предстоящему поиску, не могу удержаться от удрученного вздоха.
— Знаешь, Клемент, меня по-прежнему здорово беспокоит этот наш план.
— Валяй.
— Что мы будем делать?
— В смысле?
— Если… Когда найдем Габби.
— Это уж как получится.
— В смысле?
— Что произойдет, когда мы ее найдем, зависит не от нас. Только от нее.
— Станем ей угрожать?
— Называй как хочешь, Билл, но если уж ты собрался кого-то шантажировать, будь готов вместе с наградой принять и риск.
— Как раз это-то меня и беспокоит. Габби как будто совершенно ничем не рискует.
— О, рискует, еще как, — убежденно отвечает Клемент.
— И чем же?
Он поворачивается ко мне.
— Вывести меня из себя.
Делаю глоток чая и обдумываю его ответ. Еще неделю назад я с негодованием отверг бы любую угрозу, даже в адрес столь извращенной особы, как Габби. Однако суровые времена требуют суровых мер. Моя сестра не брезгует никакими средствами, и раз уж она предпочитает грязную игру, то с какой стати мне придерживаться благородства? Тем не менее меня всерьез беспокоит, что клементовский подход к возмездию подразумевает физическое насилие.
— Даже не уверен, хочу ли я действительно знать, но ты ведь не собираешься… причинить ей вред, да?
— В моем мире, Билл, мы следуем неписаному правилу: женщин не трогать.
— И как же в этом твоем мире поступают с женщинами вроде Габби?
— У каждого есть слабое место. И мне достаточно поболтать с ней минут пять, чтобы вычислить его.
— Хм, звучит так, будто ты все-таки собираешься причинить ей вред.
— Не-не. Всего лишь собираюсь склонить ее к мысли, будто я могу причинить ей вред. Для убеждения большинства людей этого обычно вполне достаточно.
— А если не сработает?
— Сработает, Билл, сработает.
Пытаюсь представить ситуацию, когда Клемент угрожает мне. Стану ли я оказывать сопротивление? Рискну ли испытать на себе всю мощь его гнева? Пожалуй, только идиот не придаст значения очевидной угрозе, что он собой олицетворяет. А уж Габби кто угодно, но точно не идиотка.
Бросаю взгляд на часы.
— Пятнадцать минут. Может, потихоньку двинем к платформе?
Клемент допивает остатки чая и кивает. Мы поднимаемся, и в этот момент метрах в пяти перед нами проходит какая-то женщина. Она бросает случайный взгляд в нашу сторону, смотрит еще раз и резко останавливается.
— Надо отлить, — вдруг бурчит Клемент.
Прежде чем я успеваю попросить его не затягивать процесс, он исчезает. Я разворачиваюсь и вижу, что незнакомка так и стоит на месте, уставившись вслед Клементу, уже прокладывающему себе путь через толпу в вестибюле. Затем, к моемую немалому удивлению, она крестится, по-прежнему с раскрытым ртом взирая на скопление людей, поглотившее моего спутника.
Я решаю подойти к ней.
— Мадам, вы в порядке?
Она поворачивается ко мне. Щедро нанесенная косметика не в состоянии скрыть ее пенсионный возраст. Тем не менее укладка явно осветленных волос совершенно не подобает ее почтенным годам.
— Что-что, милок? — хрипит старуха. Судя по акценту, родом она из Восточного Лондона.