— Ты чертовски безумная. — Он подмигивает мне, пока говорит это, а потом берет связку ключей, открывает ящик в шкафу и достает ноутбук.
— Ты запираешь свой компьютер.
— Ты же видела здешние вечеринки, да?
Не знаю, почему, но это вызывает у меня смех. Кольт качает головой, когда я продол-жаю хихикать, но он тоже улыбается.
— Это безумие, — между приступами смеха говорю я.
— Я думал, что мы только что решили, что безумная это ты. — Потом он добавляет: — А если серьезно. Ты никогда не знаешь, на что люди способны под кайфом. С большинством людей, которые тусуются здесь, я отлично лажу, но алкоголь и наркотики могут заставить человека совершать глупые вещи.
Я замираю. Громкая музыка, мама уходит. Я помогу тебе найти твою маму.
Меня охватывает дрожь.
— Эй. Что-то не так?
Кольт тянется ко мне и накручивает прядь волос на палец. Это так мило, так нор-мально, что мне хочется опереться на него для поддержки. Сказать все, что я не говорила Грегори за все те годы, пока мы встречались.
Я хочу, чтобы он защитил меня, как делал уже настолько часто, но все равно меня это очень пугает. Я не могу рисковать, нуждаясь в ком-то… но я практически чувствую, что нуж-даюсь в нем.
— Ничего. Просто холодно.
Он спасал меня слишком много раз. Не предполагалось, что мы будем этим зани-маться и что подобное будет между нами, но мне не хочется, чтобы это заканчивалось.
— Не смеши меня.
Но он не призывает, лишь включает ноутбук и приступает к работе. Я делаю то же са-мое. Целый час мы занимаемся в тишине, но я настолько его ощущаю. То, как он пахнет мужчиной и кондиционером для белья. Это забавно, потому что большую часть времени все его вещи мятые, и он не заботится о том, что носит, но всегда пахнет такой… чистотой.
Я смотрю на него, его лоб нахмурен, когда он что-то читает на экране, и я думаю о том, как это уютно. Как легко и нормально, я даже не помню, что когда—то испытывала по-добное с Грегори. Вообще-то я знаю, что никогда.
Это игра. Наша игра, о которой просила я, но с каждым днем она кажется все более реальной. Более реальной, чем что-либо когда-то было, но я не уверена в том, как к этому отношусь. Что делать. Я не должна влюбляться в этого парня. У него столько всего, и он не из тех парней, которые действительно влюбляются в кого-то. Грегори был похож на такого парня, и посмотрите, чем все это закончилось?
Я возвращаюсь к своему докладу.
Но это правда. Думаю, он мне нравится, и часть меня хочет, чтобы он нравился мне в то время, как другая часть считает, что я должна собрать свой рюкзак и никогда не возвра-щаться.
Когда тебе кто-то нравится, ты доверяешь ему, а я никогда в своей жизни никому не доверяла. Как я могу выбирать Кольта?
Тут что-то меня тыкает в бок, и я подпрыгиваю.
— Блин! — Я гляжу на Кольта с карандашом в руках, придвинувшегося близко к моей спине. — Ты до смерти меня напугал.
— Где ты вообще была? Точно уж не здесь.
Он улыбается. Я так люблю эту улыбку. Она настолько мальчишеская. И настолько противоречит его грязному рту и плохому поведению.
— Меня так захватила мысль о тебе, что я не смогла с нею справиться. То есть, я сижу здесь с Кольтом. Как же я могу не чувствовать себя абсолютно влюбленной?
Почти в замешательстве он секунду смотрит на меня, а потом говорит:
— Ты очень вовремя это поняла.
А потом его ноутбук убран, мои книжки и блокнот скинуты на пол, и Кольт оказыва-ется на мне.
В мгновение ока мои вещи сняты, потом — его. Его губы на моих, а сам он возится с презервативом. Его язык движется к самой вершине моей груди, и я вскрикиваю, а потом он входит в меня.
Дело не в том, что я чувствую сейчас или как хорошо мы двигаемся вместе. Дело в нем. В нас. Я знаю, что это больше не пустая мысль. Это правда.
Я влюбляюсь в Кольта.
***
Кольт сидит в машине рядом со мной, когда мы едем в кофейню. Мне просто необхо-дима доза кофеина, и хотя он не пьет кофе, а я после этого собираюсь в общежитие, он все равно настоял на том, чтобы поехать со мной.
Его телефон разрывается уже чуть ли не в миллионный раз. Он встречается с кем-то, чтобы продать травку. Ко мне это не имеет никакого отношения.
Под кожей у меня кипит гнев. Не думаю, что у меня есть на это право, но мне очень не хочется видеть, что он этим занимается. Знаю, что он этого не хочет, а потом я думаю о его маме и понимаю, что некоторые деньги идут на помощь ей.
Могу ли я винить его?
Мы подъезжаем ко входу, я выключаю двигатель, смотрю на него и, не раздумывая, говорю:
— Я могу помочь.
Кольт вытаскивает из кармана телефон.
— Помочь с чем?
— С деньгами. — Я пожимаю плечами. — Сколько нужно.
Кольт стонет и откидывает голову назад.
— Мне не нужно, чтобы ты меня спасала, Принцесса.
Это имя ранит. Я не хочу быть его принцессой. Так он называл девушку, которую не-навидел.
— Да пошел ты, Кольт. — Я тянусь к дверной ручке, но он дотрагивается до другой мо-ей руки.
— Я не пытаюсь быть придурком.
— Тогда и не будь, — бросаю я ему.
— Я могу справиться.
Я вздыхаю и касаюсь его ладони на моей руке. Переплетя наши пальцы, я практиче-ски ожидаю, что он отстранится или я сама, но никто из нас этого не делает.
— Мне не нравится, что тебе приходится это делать.
Он вздыхает, его ответ удивляет меня:
— Как и мне не нравятся твои чертовы демоны, которых ты заперла внутри себя и о которых не хочешь мне рассказывать. Которых ты выпускаешь, только когда не можешь контролировать и паникуешь. Мы не можем все время контролировать то, что нам не нра-вится, Маленькая Танцовщица.
От этого имени я выдыхаю.
— Но я могу как-нибудь тебе помочь.
И разве ты не знаешь, что уже помог мне?
Кольт вздрагивает.
— Ей едва хватает сил, чтобы позаботиться о том, что ей нужно. Если она будет испы-тывать много боли, то иссякнет. Она умирает, Шайен, и если ей хочется включать конди-ционер каждый день все лето, потому что ей жарко, или изредка ей так хочется съесть ома-ров или филе-миньон, я хочу, чтобы у нее это было. Она не хочет ничего другого для меня, кроме того, чтобы я учился в этом дурацком колледже, а я не всегда получаю все деньги, ко-торые мне нужны. Дело не в том, что я занимаюсь этим, потому что хочу. Я чертовски нена-вижу это дерьмо. Мой отец продавал наркотики. Его мать была наркоманкой. Думаешь, я хочу способствовать этой привычке?
Мое сердце разрывается из-за него, взывает к нему. Я хочу открыть его и запереть Кольта внутри него.
Но он же может найти работу. Продавать травку — не единственный способ зарабо-тать деньги.
Я знаю, что это такое, знаю, что он не ожидает быть кем-то большим, чем уже есть, чем был его отец, поэтому он играет роль. Следуя тому пути, который, по его мнению, пред-назначен ему.
— Ты лучше этого.
И прежде, чем он может разочароваться или убежать, я придвигаюсь к нему на коле-ни и целую. Моя рука скользит по его взъерошенным волосам, а он держит меня по бокам так крепко, будто боится, что я ускользну.
— Ты не принцесса. — Он прислоняется ко мне лбом.
Эти слова влияют на меня больше, чем я хочу признать.
Его мобильник снова разрывается.
— Мне надо идти, малышка.
Ладонь Кольта скользит по моему лицу, и он быстро меня целует. Я вздыхаю, но сле-заю с него, и мы оба вылезаем из машины. Кольт подходит ко мне, как всегда кладет руку мне на бедро и снова меня целует.
— Ты чертовски сексуальная.
Он подмигивает. И вот его уже нет.
Ко мне идет Энди. Я даже не видела, откуда она появилась.
— Очень грустно, что я встречаюсь со своей соседкой, только столкнувшись на вече-ринке или в кофейне.
Я пожимаю плечами.
— Ты бы видела, как он смотрит на тебя. Все то время, пока мы разговаривали на ве-черинке, он не сводил с тебя глаз. Это мило. Он хорош. Нам надо как-нибудь устроить двой-ное свидание.
От этих слов мне становится грустно, и я продолжаю смотреть, как Кольт удаляется все дальше и дальше.