Я запихала этот случай на самое дно своей памяти в надежде, что со временем чувство вины сотрётся.
И только сейчас мне невыносимо стыдно за себя, потому что в шараге я вижу, с каким удовольствием эта девчонка смеется и унижает тех, кто слабее. Наверное, в этом есть и моя вина. Как говорится, бумеранг никто не отменял. Я ничего плохого не совершила, но я и не заступилась за неё, не поддержала. Я уверенна, что она тогда, в седьмом классе, знала цену нашему с ней общению, но у Люды не было выбора.
А может, именно потому Людка Улизко стала полным дерьмом, что тогда, в седьмом классе, когда для одноклассников она была пустым местом, мне не было дела до неё.
К сожалению, по щелчку пальцев нельзя вернуть то, что уже прошло. Судить себя — обязательно делать поблажки, подтягивать оправдание. Ну, мы же были тогда детьми — отмазка, которую я состряпала себе в оправдание. Хотя четырнадцать лет — это не дети, это уже подростки.
И уже можно было влезть в «чужую шкуру», представить себя Улизкой. А? Слабо?
Мне подумалось, что иногда то, что ты не сделал, оказывается в жизни важнее того, что ты совершил.
Людка убрала с меня свой взгляд, и мне стало легче.
16.2
Никита
У Риты вчера совсем не было настроения, хоть она и старалась изо всех сил скрыть это. Ксюха не показывала вида, что встревожена настроением дочери, но как заведенная помешивала ложечкой в чашке.
Поэтому сегодня, кое-как высидев пары, я пошёл к ним домой. Я знал, что Ксения Викторовна приходит позже, а Рита по-любому уже дома.
Первые мои слова, когда Рита открывает дверь, и я вхожу в их квартиру это:
— Как вкусно пахнет.
Тяну носом.
— А то, у меня же сегодня королевская ватрушка.
— Ну, это такой пирог с творогом, — поясняет Рита, видя, что я не в зуб ногой в ватрушках. — Иди руки мой. Через секунду достаю.
Рита достала из духовки раскаленный противень и аккуратно переложила пирог на блюдо. В кухне запахло ванилью, выпечкой и чем-то хорошим.
И мы едим его, прям горячим. Жанна пироги не печёт, к сожалению, а бабушек у меня уже нет.
— Мм. Пирог супер!
— Ну так, королевская же ватрушка!
Я смотрю, как она добавляет молоко и сахар мне в кофе, а затем спрашиваю:
— Почему у тебя плохое настроение?
— Я не хочу разговаривать, — говорит Рита. — Можем, помолчать?
— Мне давно хотелось: с кем-то помолчать.
И мы молчим и пьем кофе с пирогом.
— Когда переходишь в другую школу, кажется, что ты переезжаешь в другую жизнь. Странно, ведь остаётся твой дом, старые знакомые. — Прервала через время своё молчание Рита, а затем опять замолчала.
— Ещё твой сосед Игорь. — Не дал повиснуть паузе я.
Рита удивленно смотрит мне в лицо.
— А ты как думала? Игорь меня сразу предупредил, чтобы я вёл себя с тобой аккуратно.
Девчонка засмеялась. На её лице появилось выражение умиления, но меня это не задело. Мне тоже нравился Игорь. А потом, я недавно видел его с девчонкой.
— А мама что?
— А что мама? Ну, если не считать её «ищи общий язык с ребятами», то ничего. А чем она могла помочь?
— А ты её просила?
— Нуу, нет, конечно. Ей я ничего не рассказывала. А чем бы она мне помогла? Только бы всё усложнила. И переживала бы сильно.
Я был не согласен с Ритой — я знал, что мама из любой беды выручит, если, конечно, у тебя есть мама. У Риты она была. Это точно.
Когда мы умяли полпирога и выпили по пять чашек кофе, Рита вывалилась из-за стола, взяла наши чашки и понесла их в раковину. Кажется, мы впервые наедине. Я встал следом и подошёл к ней. Мне очень хотелось поцеловать её в этот детский затылок. Я наклонился, но не посмел.
— Ты очень красивая, — прошептал я.
Поворачивается, встречаемся с ней взглядами. И неловко замираем. Я кладу ей руки на талию, съезжая глазами на её губы. Рита осторожно проводит по моим волосам кончиками пальцев. Улыбаясь, закрываю глаза. Сердце вдруг сбивается с ритма. Жесть...
Раздаётся звонок в дверь и Рита, вывернувшись из моих рук, бежит открывать. Так, живём дальше.
Это приходит её мама. Когда Ксюха видит меня, её брови удивлённо поднимаются, но она ничего не спрашивает, а только здоровается. А ещё продолжительно смотрит на покрасневшую дочь. Я прихожу в ужас от мысли, что меня из этого дома сейчас попросту выпрут. Но ничего, обходится.
На следующий день я узнал адрес у всезнающего Google и с утра отправился в эту пафосную языковую школу. Я должен походить по ней, увидеть ребят, разобраться, что Риту в ней напрягает. Да, пропуск выпросил вчера у Ксении Викторовны, врал безбожно, что давно мечтаю побывать в этой школе и увидеть людей, которые знают три языка. Ксюха не очень поверила. Она долго и пристально смотрела на меня, но пропуск пообещала.