Проводив дочь в школу, я решила в ближайшее время показать ее детскому психологу, ведь это ненормальное поведение. Как это: что-то делать и не помнить! И чашки жалко… Хорошо, что в серванте стоит бабушкин парадный чайный сервиз, можно взять оттуда.
Но меня, помимо происходящего, беспокоило кое-что. Что-то не вязалось. Ведь я сплю очень чутко. Эта привычка осталась с того времени, как Вита была грудным младенцем. Я вскакивала не просто от каждого ее движения, а даже от изменившегося ритма дыхания. И до сих пор меня будит любой шорох. Как я могла не услышать, что ночью она выходила из своей комнаты? И потом, чтобы посуда треснула, надо, наверное, по ней чем-то ударить? Как получилось, что я ничего этого не слышала?
6.
Выбросила чашки, кое-как написала статью по работе: мысли витали далеко от темы. Отклонения в психике подростка – вещь крайне опасная… Почему так могло получиться?
Да тут и психотерапевтом быть не надо: все на поверхности. Развод родителей – раз, переезд в другое жилье, причем в худшие условия – два, переход в другую школу, новые одноклассники, новые педагоги – три! Хотя в школе-то как раз у Виты все складывается неплохо, но все равно стресс.
Вот тебе и хождение по ночам и всякие неосознанные действия… Раньше-то такого я никогда не замечала. То, что после развода и переезда прошло несколько месяцев, а результат проявился только сейчас - ну, тоже, наверное, можно объяснить: накапливались отрицательные эмоции…
Вечером я была предупредительна и внимательна к дочке, как никогда. И едва она попросилась спать со мной, потому что одна боялась, - сразу согласилась. Выключив свет, мы немного пошептались о том, о сем, а потом уснули, обнявшись.
Я могла бы дать на отсечение руку, ногу, голову, что ночью Вита спала, не шевелясь. Но проснувшись, с ужасом увидела у нее на голове стоящий дыбом клок волос. Сама она еще спала. Волосы над ухом были густо начесаны, так, что превратились в паклю. Я сразу поняла, что расчесать их никак не получится. И первое, что прокричала Вита, когда это увидела:
- Мама, зачем? Зачем ты постоянно издеваешься надо мной?
Это прозвучало, как гром с ясного неба. Я даже предположить не могла, что в этом можно обвинить меня! Но ведь я точно знаю, что ребенок спал всю ночь! Она-то спала! Значит…
Мне стало жарко. Неужели это я ненормальная? Почему нет? Развод, переезд, новая школа… Это стресс и для взрослого! Конечно, я не помню, что делала это! Но кроме меня некому…
- Нет, Вита, нет, это не я, я не знаю, как это вышло, может, ты просто лежала на этой стороне, и они спутались… - мои оправдания звучали неуклюже, и я видела, что дочь мне не верит.
Мало того, в ее глазах мелькали искорки страха. А кто бы не испугался, оставшись один на один с безумным человеком, пусть это и собственная мать?
Я понимала, что, чем больше буду суетиться и лепетать что-то невнятное, тем меньше шансов убедить Виту, что я нормальна. Поэтому, собрав волю в кулак, я твердым ровным голосом (хотя внутри все трепыхалось) сказала, что так бывает, что у одной моей сотрудницы тоже такое случилось, что надо просто привести прическу в порядок, а в школу сегодня можно не ходить. Последнее, как я заметила, обрадовало дочь больше всего.
Потом долго мудрили над испорченными волосами: Вита отказалась завтракать, пока страшный колтун не будет убран. Сначала я попыталась расчесать его щеткой – бесполезно, только дочь вскрикивала от боли. Прикрыть волосами тоже не получалось – он все равно торчал, как его ни приглаживай. Пришлось выстричь. Хорошо хоть не под самый корень. Проплешина бросалась в глаза.
В конце концов, мы поехали в парикмахерскую (легкий морозец оказался кстати – волосы спрятали под шапку). Там Вите сделали короткую стрижку под мальчика, она поплакала, но оказалось, ей идет, а после порции мороженого с орехами и шоколадом она совсем пришла в себя.
7.
Чего нельзя было сказать обо мне. С одной стороны, я чувствовала себя психически здоровой: ну как же – я все понимаю, как будто все помню, даже французский знаю. С другой – эти дикие, ничем не объяснимые поступки, которые я совершаю в каком-то измененном состоянии сознания… По телефону (так, чтобы дочка не слышала) записалась на прием к невропатологу-психологу в нашей поликлинике.