Мишаня открыл картонную коробку. Щенок звонко тявкнул и приветливо завилял хвостом.
- Ну же улыбнись, - сказала жена, игриво дав мужу щелчок по носу. – Тюнь.
Миша, улыбаясь, взял щенка на руки.
- Я только не знаю, мальчик это или девочка, - сказала жена.
Щенок щедро оросил Мишаню желтой струйкой.
- Мальчик, - сердито сказал Мишаня, и, отдав щенка жене, пошел мастерить собаке туалет.
- А как мы его назовем!? – крикнула жена вслед мужу.
- Только не Шарик, - крикнул в ответ муж, и, взяв совок и ведерко, пошел во двор набрать песок из песочницы.
- Шарик, - ласково сказала Любаня, смотря в бесконечно добрые глаза собачонки.
Жизнь пошла по другой колее. Мишаня, привязался к щенку, который вырос и стал хозяину верным другом. Женя, видя счастье мужа, стала еще неистовей заполнять собой личное пространство своего супружника. Мишаня и Шарик не сдавались, а напротив, еще сильнее радовались дружбе. Все, как в кино. Добро побеждает зло. Сценарий сделал резкий поворот, когда в соседнюю квартиру въехали богатые соседи.
Любаня, сдружилась из соседкой, а та, узнав про собаку, посоветовала подсыпать Шарику яд.
- Ты что. Нет, - наотрез отказалась Любаня.- Мой это не переживет.
- А кто тебе сказал, что псина издохнет, - сказала соседка, хитро прищурив глаза.
Любаня не поняла, соседка, достав флакончик ядосодержащей жидкости, пояснила.
- Достаточно пару капель, чтобы песик заболел, а ты, выждав момент, внушишь мужу, что собаку стоит утопить, чтобы не мучилась.
Соседка, хотела сказать усыпить, но, что сказано, то сказано.
Лицо Любани озарилось пониманием, а потом довольной улыбкой, после того, как соседка, сказала:
- А потом будешь этим корить мужа до конца жизни.
Идея была понятна и реализована.
Мишаня, стоял на крутом берегу, держа на руках верного друга.
Шарик, преданно смотрел в заплаканные глаза хозяина.
- Прости друг, - сказал Миша, и, уложил собаку, чтобы привязать к ее шее сумку набитую камнями.
Земля ушла из под ног. Миха, взяв собаку обратно на руки, сделал шаг назад. Без толку. Грунт ссунулся слишком быстро. Мишаня, не желая брать грех на душу, кинув Шарика на берег, подальше от обрыва, и, с криком:
- Прости! – полетел с кручи в речку.
Река приняла тело в свои глубины. Холод. Тьма. Жуть. Тишина. Свет. Тепло. Лай. Шарик облизывал холодные щеки хозяина.
Мишаня, открыв глаза, отрыгнул воду, после чего сказал:
- Где я?
Пес, на своем собачьем языке, прогавкал:
- Ты в лучшем из миров, друг…
Миша, встал на дрожащих ногах, и, когда осознал себя целым и невредимым, лег обратно назем, и крикнул:
- Я жив!
Шарик, спас своего хозяина, который хотел его утопить.
Мишаня, спешил домой и чем ближе он подходил, тем тяжче становилось на сердце. Образ жены стоял перед ним и требовал объяснений.
«А если выгонит?», - думалось Мише.
«А если то, а если сё?».
Страх сделал свое дело. Миша, завел Шарика в далекий от дома квартал, и, привязав пса к столбу, побежал туда, где жена и пельмени.
Ворота тюрьмы открылись.
- Ну, давай протестант. – ехидно сказал вертухай. – До встречи.
Мишаня, трижды подумав, прежде чем в ответ съязвить, сказал:
- Всего доброго.
- И ты не хворай, - сказал вертухай вслед Михе освобожденному.
Суд, выписал Михаилу 15 суток, за нарушения правопорядка.
- А не подпишешь признание, - сказал следователь, - впаяем нападения на полицейского при исполнении.
Пятнадцать суток вычеркнутые из жизни ничто по сравнению с пятью годами. Миша, выйдя на волю, вдохнул свободу, которая радовала и окрыляла.