В каморке сидели два довольно пожилых мужичка, правда кто из них кто, мне не сказали: провожавшая меня тетка просто издали на каморку рукой показала и поспешила скрыться, вероятно покидать рабочее место тут не рекомендовалось. Но я, войдя, куда было показано, уточнять должности дедков не стал, а сразу взял быка за рога:
— Здравствуйте, меня зовут Вова Кириллов и я пришел к вам с велосипедом.
— Поломалось что? Ну давай, посмотрим, может и поможем в твоей беде, — добродушно ответил мне старичок, который выглядел постарше.
— Нет, не надо ничего чинить, я пришел поинтересоваться, сколько вы можете таких велосипедов у себя на заводе сделать. У вас же завод велосипедным называется?
— Неправильно тебе сказали, товарищ Вова Кириллов, — усмехнулся другой старичок. — Наш завод именуется велозаводом, а не велосипедным. А называется он так потому, что мы тут делаем, в числе всего прочего, и веломобили. Но мне кажется, что ты уже в наш веломобиль и не поместишься. А велосипеды мы нет, не делаем, и даже не собираемся.
— А вот с последним утверждением я бы поспорил, — улыбнулся уже я. — У вас тут хоть какой-то инженер есть? Я бы с ним про велосипеды поговорил.
— Ну я инженер, — с улыбкой отозвался «молодой старичок». И о чем ты говорить собрался?
— О велосипедах. Мне товарищ Сталин вот эту медаль вручил, — я показал на медаль лауреата Сталинской премии, — за то, что я придумал кое-что стране очень нужное.
— А, вспомнил, почему лицо твое таким знакомым мне показалось. Это же ты… это про тебя «Пионерская правда» в двух номерах подряд писала! Очень приятно познакомиться, а теперь рассказывай, что ты придумал.
— Медаль я получил за то, что придумал, как всем известные вещи, или не совсем всем, но известные, применить на пользу многим людям, и, самое главное, придумал, кто эти вещи сделать может. И Иосиф Виссарионович сказал мне и дальше так же всякое придумывать. И я придумал делать велосипеды на нашем велозаводе.
— Мальчик… Вова, я же тебе сказал: у нас завод делает веломобили детские, а не велосипеды. Нам велосипеды просто не из чего делать!
— Ну, рама тут сделана из труб, из разных труб. И я могу договориться, чтобы для вас все нужные трубы сделали. У нас в районе чтобы сделали, на Павловском трубном заводе. Они могут трубы и сделать, и даже нарезать их заранее как нужно — но вот сварить из них раму они не могут, у них на заводе сварки просто нет. То есть у них сварка только чтобы трубы сваривать, она вообще поворачиваться не может. А у вас сварка есть?
— Сварка-то у нас есть…
— Ну вот, половина дела, считай, сделано. Я еще хотел, чтобы инженер… чтобы вы на велосипед поближе посмотрели и подумали, что для него вы сделать можете, а что еще нет.
— Ну, посмотреть-то — это можно. Раму, ты говоришь, потребуется только сварить из готовых деталей, и это мы можем. Хотя тут, похоже, все не просто, надо у Алевтины спросить. Да, пожалуй, еще педали изготовить сможем, но только сами педали, а не рычаг этот. Тут же вроде как литьё?
— Литьё в Ворсме закажем, на металлическом, они там что угодно отлить сумеют.
— А вот крыло такое мы, пожалуй, на нашем кузовном прессе выгнуть сумеем, — в разговор вступил второй старичок.
— Ты с ума сошел? У нашего на такое силы не хватит!
— Хватит, хватит… а, вот Алевтина пришла, — он высунулся из двери, ведущей в цех и заорал так, что аж у меня уши заложило: — Алевтина, зайди, вопрос к тебе есть…
Довольно молодая тетка (явно еще до тридцати) на вопрос стариков ответила… неопределенно:
— Вы бы очки понадевали, а то не видите ни хрена. Какая тут сварка, тут же пайка! С этим нужно к Кукушкину из шестого производства…
— А вот тут сварка!
— Да, и я такое сварю легко. А вот кто после сварки зачищать все будет? Это же для детишек велосипед, нужно чтобы все было ровно и гладко. А на заводе этим вообще никто не занимается, так что…
— Вопрос с зачисткой решим, — снова вмешался я, — меня интересует пока только что вы уже можете здесь сделать, а для чего нужны будут станки какие новые или просто чтобы детали вам с других заводов поставляли.