Небольшие в общем-то «высотки» строились, по семнадцать этажей, но все же для маленького города они выглядели весьма солидно. Все же по семьдесят метров высотой, да еще над каждой шпиль в двадцать пять метров поднимался. Но строились они вовсе не по «московским» проектам, то есть не на стальном каркасе, а из монолитного железобетона. То есть каркас делался бетонным, а стены выкладывались уже из керамзитобетонных блоков: как раз неподалеку от Шахуньи было обнаружено месторождение очень хорошей керамзитовой глины и там этот ценный (и легкий) продукт и начали массово производить. А выстроили пока только одно здание потому, что для этого монолитного бетона были нужны не самые простые опалубки, а так как все три здания собирались строить по одному проекту, то на опалубках решили сэкономить — ну а я заранее подсуетился и устроил так, что именно для авиамоторного завода этот домик в Ветлуге первым и выстроили. Потому что дом-то проектировался как жилой, и — по сталинской традиции — там собирались квартиры давать «заслуженным людям», а главный инженер завода ведь человек точно заслуженный?
Проект зданий был действительно «стандартный» в плане домик представлял собой букву «н» с перекладиной в три подъезда, на первом этаже располагались разные «общественные помещения» вроде магазинов, библиотек, кинотеатр размещался и даже бассейн был устроен (из-за которого я с дядькой Бахтияром чуть не разругался окончательно) — небольшой, на четыре дорожки по двадцать пять метров, но там и зимой можно было плавать, что для школьников я счел очень важным. А над «общественным этажом» уже располагались на восьми этажах квартиры, в основном трехи и четырехи, хотя и несколько двушек все же было. Везде на восьми этажах, кроме центрального подъезда «перекладины»: там квартиры поднимались еще на восемь этажей в центральной башне, и в этой части квартиры были совсем уже непростые: двенадцать «обычных» пятикомнатных квартир на «нижних» шести этажах и две вообще двухэтажных на двух последних. И вот одну такую Маринке и выделили…
Когда я Маринку туда отвез (на самолете), чтобы она приготовилась к переезду, она долго хлопала глазами, а затем, как и положено взрослой самостоятельной женщине, поинтересовалась:
— Вовка, ты вообще с ума сошел? Как я в этой квартире хотя бы убираться буду? И где мне на нее хотя бы мебели достать?
— Убираться будешь при помощи пылесоса, хочешь, я тебе специальный закажу, с мотором на киловатт, чтобы он сильнее пыль сосал? А насчет мебели ты истерику не закатывай. Во-первых, не обязательно сразу все комнаты хламом забивать, а во-вторых, у нас в Горьком уже любую заказать можно. Какую, скажем, нарисуешь, такую тебе и сделают. А денег на нее — ты же теперь будешь зарплату главного инженера получать? Но я бы тебе все равно спешить не посоветовал бы: вот сделаешь, что я прошу — и получишь уже Сталинскую премию, а там денег хватит чтобы мебель вообще хоть из красного дерева заказать… не надо на меня руками махать, особенно кулаки сжимая при этом неразумном действии!
— Почему это неразумном?
— Потому что сейчас билет на самолет купить довольно трудно, всего-то три рейса в день выполняется, а если ты меня поколотишь, то я могу в свой самолет тебя и не взять.
Ну что могу сказать: работу Маринка поменяла, а лексикон остался прежним. Но на обратном пути уже в самолете, Маринка все же согласилась со мной, что наличие одной большой свободной комнаты для обустройства в ней домашней библиотеки — дело исключительно хорошее. И мы почти всю дорогу с ней обсуждали, какую именно в такой библиотеке лучше поставить мебель и где ее заказать. И для меня этот разговор был очень важен, причем не из-за того, чтобы создать старой подруге «домашний уют», я все же ни на секунду не забывал о том, что только в одном Воронеже стройотрядовцам предстоит заплатить за ударный труд минимум двадцать миллионов очень даже полновесных и совершенно наличных рубликов. И это если студенты будут работать не прикладая рук, а ведь были серьезные такие шансы, что сумма эта и вырасти может разика так в два если студент за работу всерьез возьмется. А если взять не один Воронеж, а всю область… а если взять не одну область, а все, куда стройотряды поехали… Да, тут было над чем подумать, и думать следовало очень быстро.