Когда я начал только думать о том, как быстро и недорого (но «быстро» все же стояло на первом месте) резко нарастить производство мебели, первой мыслью было приобретение оборудования у иностранцев. Однако мне потребовалась всего пара дней, чтобы выяснить, что известных мне производителей лучших станков для древообработки, таких, как Хомаг и Райхенбахер, пока еще не существовало в природе, а изготовитель лучших на данный момент таких станков Барберан был, оказывается, совершенно испанской фирмой и с ними по понятным причинам Союз никаких дел иметь не собирался. Можно было, конечно, по неофициальным каналам через третьи страны там кое-что приобрести — хотя бы чтобы узнать, как эти станки сделаны, но этот путь к слову «быстро» отношения точно не имел. Но был и другой пусть, и я решил попробовать воспользоваться именно им. А раз решил, то сел в машину и поехал пользоваться…
Когда в десятых годах века уже двадцать первого в России возродился массовый интерес к атомной промышленности, стало очень часто упоминаться имя Игоря Ивановича Африкантова — и у многих сложилось впечатление, что он был каким-то атомным физиком. Но как раз физиком он вообще не был (хотя науку эту и знал, как любой выпускник технического ВУЗа). А был он гениальным технологом и придумывал не реакторы сами по себе, а то, как их сделать. Как варить сталь, сварке в нормальных условиях не поддающуюся, как резать сплавы, которые были прочнее любых резцов — в общем, он «материал» чувствовал буквально на уровне инстинктов и лучше всех понимал, как с любым материалом работать. И что требуется, чтобы с материалом правильно работу вести. На порядок лучше всех: именно под его руководством девяносто второй завод в годы войны увеличил производство пушек во много сотен раз (и это не метафора)!
Но война давно уже закончилась и теперь Игорь Иванович решал уже совершенно другие задачи — а я решил, что «в свободное время» он и мою задачку решить сможет. Точнее, поможет ее решить… не мне, другим людям, и я еще надеялся, что он скажет, каким именно:
— Игорь Иванович, я к вам с небольшой просьбой: мне кое-какие станки срочно нужны, а вот как их сделать, я не знаю.
— Я, вообще-то, тоже не знаю, а еще у меня своей работы довольно много. Так что… уложишься в десять минут? Я как раз собрался в столовую заскочить.
— Баба Настя, если люди слишком быстро едят, ложкой по лбу лупит. И правильно делает, ибо сказано: тщательно пережевывая пищу ты помогаешь обществу.
— Убедил, пятнадцать минут, — рассмеялся Игорь Иванович. — Так в чем твоя проблема заключается?
— Мне Иосиф Виссарионович поручил… разрешил заняться восстановлением разрушенной Воронежской области, и я туда сагитировал поехать на стройки два десятка тысяч студентов в составе стройотрядов.
— Это ты молодец!
— Сам знаю, но вот ведь засада: студентам за работу платить надо, и платить живыми деньгами. А денег у меня нет…
— Ты, наверное не поверишь, но и у нашего завода…
— Да я не о том. Я знаю, где деньги взять, но для этого… в общем, буду краток: мне нужно до октября нарастить производство товаров народного потребления, а конкретно корпусной и мягкой мебели, на миллиард рублей. А для этого мне нужны некоторые станки. Простенькие, дешевенькие, но много. И очень быстро. Да не дергайтесь, я знаю, что это не ваша работа, я к вам за другим пришел: покажите мне пальцем на десяток инженеров, желательно молодых, которые мне такие станки быстренько спроектируют. И производство их так же быстренько наладят.
— Да, мне говорили, что ты умеешь широко мыслить, но чтобы настолько широко… а где производство-то налаживать собираешься?
— На заводе в Сергаче, где сейчас шлифмашинки и перфораторы делают, еще на девяносто втором заводе, на инструментальном производстве…
— У нас завод, если ты внимательно слушал, полностью загружен плановыми заданиями!
— А я что, возражаю? Я-то как раз о внеплановой работе говорю, сверхурочной и совершенно добровольной.
— Уже интересно, давай дальше, добавляю тебе еще десять минут. А то в цирк мне ходить некогда, а раз уж цирк сам ко мне пришел…