— Так, теперь помедленнее. Как они теперь делают в пять раз больше блоков?
— Да кто их знает, делают — и хорошо. А я в основном занимаюсь тем, что с железной дорогой о вагонах договариваюсь и грузчиков обеспечиваю. С грузчиками у нас как раз главные трудности и возникают — но райком эти трудности преодолевает, довольно неплохо…
О том, как в районах решают проблемы с грузчиками, Сергей Яковлевич и сам прекрасно знал, все же именно обком занимался среди всего прочего и распределением отрядов военнопленных по разным стройкам области. А вот то, что в Ворсме артельный завод так резко увеличил выпуск стройматериалов, его очень заинтересовало, и тем более заинтересовало потому, что заводы в Кулебаках и в Выксе как раз по производству шлакоблоков планы срывали с завидным постоянством. И он спустя неделю решил сам выяснить, что же в Ворсме такое произошло.
На станции Ворсма его встретил секретарь объединенной парторганизации «энергетических заводов», на машине встретил и сказал, что местный узкоколейный «пассажирский локомотив» по расписанию не раньше чем через час пойдет. И встретил он товарища Киреева на новенькой темно-вишневой «репарационной» БМВ, которая вообще-то только населению продавалась и стоила почти тридцать тысяч. Поэтому Сергей Яковлевич, садясь в машину, все же поинтересовался:
— И как это ваш партком такой замечательной машиной обзавелся?
— А это не наша машина, — немного смущаясь, ответил парторг. — Это автомобиль интерната в Кишкино, мне его просто на время покататься дали. Ну, пока снова дорогу в Кишкино не расчистят. А то Надюха в город-то по делам приехала, а тут снег, метель — и дорогу замело что и не проехать стало, вот машина пока у нас и отдыхает. Надюха — это директор школы-интерната, — тут же пояснил он, а затем, прочитав на лице Первого секретаря следующий вопрос, поспешил и на него ответить:
— А интернату машину Шарлатан купил, с премии своей Сталинской. А еще в больницу городскую машину купил, тоже хорошую — а у нас только «козлик», так у него брезент совсем порвался, а на улице-то подмораживает, вот я эту машину и взял…
— То есть мальчишка на премию для организаций машины покупает, а вы просто на это смотрите? Он-то парень вроде бескорыстный, но просто деньгами так швыряться…
— А куда ему еще-то деньги девать? Он поначалу их в артельные кирпичный и цементный заводики вложил, так артель постановила за это дом их семье забесплатно выстроить. И Наталье Сидоровой, которая вместе с Шарлатаном эти артели придумала организовать. Так что на дом их семья, почитай, ничего и не потратила, разве что малость самую, те деньги, которые он за оборудование для велозавода потратил, ему тоже уже вернули. А в артели, кирпичной и цементной, его в почетные члены приняли и тоже ему зарплату начисляют. Немаленькую, у меня получка — и то поменьше выйдет.
— Ну… да. То есть он и за оборудование для велозавода из своих платил⁈
— А иначе-то не получалось. Рабочие, конечно, может и согласились бы немного бесплатно поработать для общего дела, а вот за комплектующие-то всяко платить требовалось. Те же подшипники, ртуть для выпрямителей чтобы электролизеры изготовить — они бесплатно взяться точно не могут. Вот он и заплатил, но на велозаводе партком решил считать, что это им заём такой, и теперь по займу все деньги вернули… вот, приехали. Только давайте все же в цех строительный не пойдем, там пылища такая…
Сергей Яковлевич решил, что бояться запылиться ему не пристало, но уже подходя к цеху вместе с мастером этого цеха он о своей инициативе пожалел: дверь в цех приоткрылась и из нее будто клубы дыма из паровозной трубы пыль полетела. Впрочем, эти клубы пыли почти сразу втянулись обратно в дверь, а вышедший из этой двери рабочий радостно сообщим мастеру, что 'мотор починили и теперь циклон воздух весь очистит. Но тем не менее мастер заставил товарища Киреева поверх костюма облачиться в комбинезон, в котором даже лицо прикрывалось маской со вшитыми в нее летчицкими очками-консервами. А затем провел его по цеху (быстренько), после чего — уже в конторе — все возникшие у партийного начальника вопросы осветил:
— Пылища там потому что в цеху и шлак в шлакоцемент перемалывается, и земля сухая со всем остальным перемешивается. Зато теперь шлакоблоков у нас куда как больше выходит: мы в мешалку кидаем три центнера земли обычной, то есть суглинка простого, два центнера песку, а еще два центнера нашего же шлакоцемента, и когда все перемешается, в вибропрессах из смеси этой блоки прессуем. Летом можно сразу так и прессовать, а зимой для скорости в мешалку еще и мешок гипса строительного добавляем. Потом блоки в сарае вылеживаются, летом просто так, а сейчас мы сарай еще отапливаем и немного воды распыляем — и через неделю блок уже перевозить можно, а через две-три — и на стройке их использовать. Поэтому сейчас они у нас в сараях как раз по три недели и вылеживаются: на морозе блок не прочнеет, а то и треснуть может еще до застывания…