С обеими кандидатками сначала побеседовал я. Пришлось именно мне их встретить, так как Маринка им сказала, что «идет набор учителей в школу, где Шарлатан учится», а в Горьком о Шарлатане знали почти все. То есть хотя бы что-то слышали: та же старушка точно слышала, но и понятия не имела о том, что «товарищу Шарлатану» всего восемь лет. Зато после наших разговоров Надюхе с ними и встречаться специально не пришлось, я ей рекомендовал обеих на работу взять. Потому что старушка (которой, вообще-то, было всего пятьдесят пять и которую звали Виолетта Григорьевна) после того, как я ей задал пару вопросов на английском, ответила:
— Вам, молодой человек, точно надо язык подтянуть. Вы говорите так, как будто какой-то фермер из глухой американской глубинки…
А если тетка со слуха определяет акцент, то язык она точно знает. К тому же она еще и немецкий прекрасно знала (я проверить это не мог, но решил ей просто поверить), и французский (а про немецкий я поверил потому, что она сказала, что французский знает плохо, но когда я пропел ей «французскую песенку про любовь», она долго и заразительно смеялась).
Ну да, песню я выучил в свое время исключительно по приколу, после просмотра ролика на пикабу: «J’ai pété dans le placard et le vison de mon manteau de fourrure est mort à nouveau». И это было все, что я по-французски знал, если не считать «же не манж», но тетка меня поняла, то есть французский она точно знала весьма неплохо. Так что мы договорились, что числиться она будет учительницей немецкого, а если дети немецкий учить не захотят, но не увольнять же ее…
Девчонка (которую звали опять Анастасией) английский знала достойно, хотя некоторые мои американизмы и не поняла, а еще она неплохо знала испанский — так что «иностранные языки» в будущей школе должны были процвесть. Что же до других учителей, то с ними даже Маринку напрягать не пришлось, Настюха в Павловской районной газете объявление поместила и через три дня штат укомплектовала.
А я «укомплектовал» дополнительным инструментом павловских кузовщиков. Ребята все же сделали «несущий кузов» для автобуса на девятнадцать сидячих мест. Сварной, но пожаловались, что на зачистку сварных швов они потратили больше времени, чем и на проектирование кузова, и на его изготовление. Однако я эту жалобу предвидел и, сделав морду кирпичом, просто сунул им в руки инструмент, который для меня изготовили на генераторном заводе. Очень простой и очень полезный инструмент, который в моей прошлой жизни назывался болгаркой…
Глава 6
Автобус у павловских кузовщиков получился на загляденье. То есть он и внешне был похож на автобусы из моей «прежней жизни» и не похож вообще ни на что-то из существующих машин (ну я же его и рисовал, так что это неудивительно). Но еще он, хотя был на метр с лишним длиннее, на сорок сантиметров шире и на двадцать сантиметров выше выпускаемого сейчас в Горьком автобуса ГАЗ-03–30, весил ровно столько же, хотя был цельнометаллическим, а не деревянным. А увеличенные размеры — это и возросший комфорт для пассажиров, но я считал главным достижением молодых инженеров то, что они сумели изготовить по-настоящему несущий кузов этого автобуса. При отсутствии компов с разными расчетными программами, при отсутствии еще даже методик расчета тонкостенных конструкций они это сделали. И этот автобус по всем параметрам (и даже по цене) превосходил буквально всё, выпускаемое не только в СССР, но и в Европе. А может быть и в мире: я про американское автобусостроение был абсолютно не в курсе.
Вот только низкая цена пока что мало вязалась с цельнометалличностью, в стране стали очень на многое не хватало и у меня лично были опасения, что их замечательная машина «не взлетит» из-за отсутствия нужных материалов. Однако тут сработал пресловутый «местечковый патриотизм»: в Ворсме металлисты на общем собрании решили металл для этих автобусов в Павлово предоставить в любых нужных объемах. Ну да, решить они могли что угодно, однако руду на завод все же централизованно поставляли в обмен на металл — но тут уже вмешались люди, обладающие властью в несколько большем объеме. И которые, между прочим, очень хорошо умели считать деньги, особенно в валюте. Потому что ежедневно поставляемый на автобусный завод десяток шасси от «Опель-Блица» оказался, по расчетам не самых бестолковых экономистов-производственников, сравним по цене с шестью уже полностью готовыми новыми автобусами, а то убожество, которое на этих шасси получалось, оказывалось почти вдвое дороже прогнозируемой цены новенького изделия. Ну да, автобус на германском шасси имел не девятнадцать сидушек для пассажиров, а целых двадцать два, но даже в пересчете на одно мягкое (и сидячее, конечно же) место пассажира новенький автобус получался заметно дешевле. А еще на нем мотор ставился не бензиновый, а дизельный, что делало его и в эксплуатации дешевле — но дело было даже не в цене, а в том, что бензин пока оставался дефицитом, а вот солярки было хоть залейся: танки-то перестали кататься туда-сюда по полям сражений!