Причин этому неприятному для заводского начальства явлению было две. Первая заключалась в том, что новых рабочих было попросту негде взять, и даже часть «старых», из числа ранее «выковырянных», решила вернуться на родину (по счастью таких было все же немного). А вторая причина заключалась в том, что новых рабочих было попросту негде селить. Строили-то в Ворсме много всего, но все же много недостаточно (и наш архитектор тихо радовался, что когда-то повелся на мои уговоры и спроектировал жилые дома так, что на них можно было поставить еще по одному этаже даже без выселения прежних жильцов). А недостаточно было потому, что молодежь, ранее жившая в общагах, как-то быстро взрослела, женилась и уже плотно стояла в очередях на свои семейные квартиры. Которые «были на подходе», но даже в надстройках все коммуникации должны были провести лишь где-то в начале следующего года — а вот новые дома строить было уже просто негде. Город и так уже прилично расползся, а расчеты показали, что тянуть тот же водопровод и канализацию за пределы нынешних городских границ можно лишь полностью эти коммуникации перестроив — а на это ни времени не было, ни средств, и тут речь вообще не о деньгах шла…
Часть производства турбинщики решили переместить в Сосновское, где уже начал строиться новый заводик — но это были планы на следующее лето, а турбины нужно было выдавать уже сейчас, так что народ жил в состоянии «легкого аффекта» и на меня как-то не очень адекватно реагировал. Потому что все в области «знали»: всё это Шарлатан затеял, а мы все за это должны отдуваться — но все же и отдувались, и мне морду лица не били. Потому что да, работать приходилось много и упорно, часто даже сверхурочно — но и плюшки за это все получали очень даже вкусные. Очень вкусные плюшки всем доставались, особенно молодежи: обком принял мои предложения и утвердил новые областные нормы по предоставлению жилья «перспективным семьям».
Своеобразно утвердил: местным руководителям не предписывалось, а всего лишь разрешалось (исходя из «местных возможностей») давать молодым семьям жилье «по экспериментальным нормам» — но централизованные бухгалтерии так поставили дело, что артели буквально заваливали районы стройматериалами. Чему сильно поспособствовали «горизонтальные связи между предприятиями»: я лично, весь из себя в орденах, съездил в соседнюю Владимирскую область, побеседовал с руководством Ковровского экскаваторного завода. Не один съездил, а с теткой-бухгалтершей (которую, как я узнал лишь теперь, звали Зинаида Михайловна), и мы там этому руководству буквально на пальцах объяснили, что поставляя артелям сверхплановые экскаваторы, всю сумму выручки на них можно полностью законно зачислять в фонд премирования работников завода. А для упрощения такого сверхпланового производства я предложил на экскаваторы ставить Павловские дизеля.
Вообще-то с этими моторами чудно получилось: из-за того, что их прямо в Павлово и производить стали, ПАЗ из состава ГАЗ исключили и сделали полностью автономным предприятием. И теперь «лишние» моторы на ГАЗ поставлялись буквально «по желанию руководства» Павловского завода. Немало их поставлялось, и ГАЗ-51 выпускался теперь в двух вариантах, а ГАЗ-51Д теперь в виде шасси шел на бывший уже Горьковский автобусный, которые теперь на базе таких шасси производил самосвалы. Ну а чтобы самосвалов производилось больше, нужно было больше дизельных моторов — так что все кирпичные (и цементные) артели области очень быстро обзавелись самосвалами уже «сверхплановыми». А теперь туда и «сверхплановые» экскаваторы пошли.
Причем пошли не только «за моторы» и «дополнительный фонд зарплаты»: в Коврове наши артельщики еще и небольшой цементный заводик поставили, и тамошний кирпичный автоматизировали так, что производство кирпича там вдвое выросло. А куда «лишние» кирпичи с цементом деть, в Коврове и сами прекрасно разобрались, зато «горизонтальные связи» сильно окрепли. Настолько окрепли, что ковровцы под параметры «овощного трактора» даже мини-экскаватор сконструировали. Правда, пока что только на бумаге, так как трактор пока и существовал лишь в единственном экземпляре, причем в Кишкинской школе существовал…
Когда в народе просыпается трудовой энтузиазм, от этого энтузиазма увернуться бывает очень непросто. В Павлово до конца сентября все же изготовили автомобильчики для передачи в НАМИ на испытания, причем сделали они даже не две, а три машинки. Потому что турбинщики три автоматические коробки им сделали. Нечаянно буквально сделали: думали, что уж брак-то наверняка где-то получится — но не повезло, брака не случилось и в Павлово три агрегата отправились. Очень непростые агрегаты у турбинщиков получились: подающая турбина крутилась от мотора «спереди», а те, которые уже должны были вращать колеса, смотрели «в стороны» — как раз для переднеприводного автомобильчика очень удобно вышло. То есть я именно такое у них и «заказывал» — а они именно так все и сделали! Честно говоря, я даже и не знал, что так делать можно — но, как мне сами конструктора объяснили, именно так у них и вышло сделать коробку очень компактной. Правда агрегат, по их словам, мог передавать на колеса максимум сил пятнадцать — но и этого для «Векши» за глаза хватало.