— Я вот думаю, а не перевести ли товарища Чугунову в Москву? Пусть поработает в ЦК комсомола, ведь у нее, похоже, все, за что она берется, прекрасные результаты…
— Я уже закидывал удочки, — недовольно прервал Сталина Берия, — ничего не выйдет. Она весной, в начале лета, диплом инженера получила, ее с трудом и чуть ли не жульнически в обкоме уговорили еще год на работе остаться, чтобы завершить все работы по моторно-тракторным проектам, которые она курирует. С обещанием через год ее на производство отпустить: ну не хочет она больше общественной работой заниматься! Оно и понятно: все же вдова с тремя детьми, ей и семьей позаниматься хочется… так что не выйдет.
— Ну не выйдет так не выйдет. Однако с ее руководящим опытом переходить на работу рядовым инженером… ладно, мы об этом еще подумаем. А что с ураном не получилось, очень жалко.
— Зато со всем прочим получилось, и получилось более чем неплохо, — улыбнулся Струмилин. — помнится, и за куда как меньшие открытия геологам высшие награды…
— Слава, мы знаем, что ты всех готов награждать, но мы сейчас другие вопросы решаем. А по месторождению, по разработке его без привлечения бюджета, только в двух словах: это вообще выглядит возможным? Какой-то смысл в предложениях проглядывается?
— Да, если совсем кратко, то предлагается силами местпрома области и особенно артелей разработку начать: там как раз артелям сырья нужного немало. А начальное финансирование предложено обеспечить с помощью областных облигаций, погашаемых готовой продукцией. И я финансовую часть изучил, ошибок в ней не нашел…
— Тогда займись и подготовь по этой части постановление Госплана. А теперь по поводу третьего энергетического котла: уран для него мы, как я понимаю, иметь будем, а вот на строительство финансирование откуда предлагаете взять? В планах-то оно не предусмотрено, так что мы сейчас послушаем, что по этому поводу думает товарищ Струмилин…
На совещании, состоявшемся седьмого сентября в Ворсме, первым — после того, как я рассказал собравшимся о моем предложении, выступил дядя Алексей:
— Вроде и жары на улице особой нет, где ж это тебе, Вовка, так голову-то напекло что ты бредить начал?
— Ты, товарищ Голубев, видать за племянником вообще не следишь, — прервал дядьку Алексея директор котельного производства, — бредить-то он начал сразу как народился. Вот только что-то завсегда бред его оказывается всем на пользу, хотя это и очень не сразу обычно люди замечают. А так как мы сейчас точно не хотим выглядеть дураками, очевидных выгод не понимающими, мы Шарлатана нашего до конца выслушаем, а потом расспросим о том, чего не поняли. Я лично пока понял лишь зачем сюда он металлистов наших позвал, а вот зачем тут дед Терентий… Терентий Евграфович, ты-то понял, что тебе Вовка сделать предлагает?
— Понять-то я понял, а вот кто нам даст олова столько? Полторы тыщщи пудов — это же… это очень много, да и, боюсь, мы просто денег столько не изыщем, если нам олово продать согласятся.
— Изыщем, — уверенным голосом ответила ему Зинаида Михайловна. Она, как главный бухгалтер уже областной централизованной артельной бухгалтерии, первой с моим планом познакомилась и лично его финансовую сторону просчитала. — Если товарищ Чугунова наш план в Москве утвердит…
— А если не утвердит?
— Тогда мы деньги в другом месте возьмем. Там, в другом месте, их, конечно, не особо и много, но для начала нам хватит. Терентий Евграфович, а вы уже посмотрели ту часть, где о стеклопосуде предложения расписаны были?
— Вот ведь вредная ты баба, Зинка! Сколько раз тебе говорить: стеклопосуда — это банки да бутылки, а это — стеклянные изделия… художественного назначения.
— Ага, — усмехнулся главный инженер с турбинного, — особенно рюмки художествам способствуют. Как народ к художеству припадет, так и сам такие художества вытворять начинает!
— Тетка Зина, дед Терентий, не вредная, а полезная, — прервал эти рассуждения я. — А банки с бутылками нынче, согласно ГОСТу, называются стеклотарой. Но мы не об этом сейчас.
— И ты, Вовка, туда же! Но если вы мне, как обещаете, еще пятерых парнишек на работу зачислите, то все стекло, что печь переработать успеет, на эти изделия… пес с вами, на стеклопосуду потратить сможем. Но даже если эти коробки стеклянные по три рубля продавать, на полторы тыщщи пудов олова…
— Дед Терентий, мы пока только о карьере говорим. Два самосвала автобусный нам уже пообещал, экскаватор… с ним тоже, надеюсь, вопрос к весне решим, времени пока достаточно.