Причем «реализацию плана» начали уже в конце октября: власти денег выделили, на заводе Ленина набрали из окрестных деревень учеников больше полусотни (в основном парней лет по шестнадцать-восемнадцать), даже места под новые дома и под общежитие завода разметили — но главное, на окраине города уже приступили к постройке завода кирпичного. Полнятное дело, что для кирпича нужно топливо какое-то, причем не дрова — но в районе народ знал, как проблему решить, и неподалеку от Ворсмы была намечены к постройке сразу два торфопредприятия — а обжигать кирпич на торфе народ в районе умел. Собственно, и в Грудцино кирпич на торфе для постройки электростанции мужики сами и наделали, и предприятия новые торфяные на самом деле должны были стать расширением «стихийных» торфяных промыслов. Небольших, там и болота-то были маленькие, но лет на пять торфа кирпичникам должно было хватить…
Еще я узнал, почему в Кишкино не было, как в том же Грудцино, отдельного дома для сельсовета. Оказывается, что в деревне сельсовета вообще не было, деревня должна была подчиняться сельсовету Грудцинскому. Но так как в Кишкино колхозных «домохозяйств» не было, народ на решения сельсовета внимания не обращал, а официально должность тетки Натальи именовалась «член исполкома сельсовета, руководитель секции местного хозяйства и благоустройства по дер. Кишкино». Ну, собственно, благоустройством она и занималась…
Меня же ее деятельность коснулась лишь тем, что «в свете новых решений» в Кишкино народ тоже решил кирпичным производством заняться. Но решил заняться довольно своеобразно: каждый ребенок в возрасте от пяти лет должен был за зиму слепить по пять сотен кирпичей, а когда наступит тепло, эти кирпичи уже взрослые «выжгут» в яме. Понятно, что меня это решение вроде и не касалось — мал еще, но оказалось, что оно меня коснулось очень даже непосредственно. Ведь лепка кирпичей (их делали, просто вколачивая глину в деревянные формы) — дело довольно грязное, в домах, понятное дело, никто детишкам разрешить это проделывать и не собирался. У кого коровы водились, там детвора кирпичным производством в хлевах занималась, а у кого скотины не было… Почему-то у нас в доме решили, что лучше всего кирпичи лепить в моем червячном домике. Но он мало что очень маленький, так еще и стучать по глине — это червяков до одури пугать.
Вот интересно: мне всего два с половиной года было, однако взрослые меня выслушали и аргументы мои (вообще-то для любого человека смешные) приняли. И не потому что я — весь из себя «шарлатан», а потому что человек, чье мнение важно независимо от его возраста. Тем более, что я предложил «разумную альтернативу»…
Правда, поначалу моя «альтернатива» вызвала среди мужчин в доме лишь приступ бурного веселья, но тут в дело вмешалась тетя Маша. Она-то у себя в Ичалках школу чуть ли не с отличием закончила, так что ее слова о том, что «мальчонка-то про товарища Архимеда не врет» были приняты уже всерьез. Настолько всерьез, что уже через десять дней — как раз в канун Рождества — Алексей с Николаем приволокли в дом изготовленный по их заказу заводскими инструментальщиками агрегат. Простой как лапоть, ну, разве что чуточку посложнее: рычажний пресс. С двумя рычагами пресс: одним внутри железной формы поднималась и опускалась «опорная» плита (размером в кирпич как раз). А вторым, уже составным рычагом на форму опускалась… я эту штуку назвал «давильная плита», и ее вслед на мной и все остальные так же называть стали. Но суть не в названии: мужики агрегат опробовали — и на этом «детская самодеятельность» закончилась. Поскольку у детей просто веса не хватало, чтобы кирпич качественно сжать в форме, а двое мужчин за час вечером сотню сырых кирпичей могли налепить. Причем лепили-то они кирпичи не из мокрой, а чуть влажной глины — а такие можно было хоть в печке сушить, они уже не трескались. Поэтому они кирпичи лепили, затем заворачивали в мешковину и как раз в печку и запихивали. А утром относили готовые (и уже совсем сухие) кирпичи в дровяной сарай, где одни до весны должны были храниться. Глины для кирпичей взрослые запасли еще осенью, и нашего запаса хватило почти на три тысячи кирпичиков, которые легли в дровяном сарая на хранение уже в середине января, а чуть позже Алексея едва не побили соседи — за то, что он им не рассказал про такой полезный агрегат. Но все же не побили, и к концу месяца в деревне уже четыре кирпичных пресса появилось…