К первому июля школьники из шести деревень руды собрали и накопали уже тонн сто, так что я, делая вид, что в успехе полностью уверен, с гордым видом достал из кармана свою зажигалку и поджег пучок соломы. После чего запихнул горящую солому в подготовленную печку и минут пятнадцать слушал радостные вопли столпившейся вокруг печки детворы: взрослым было не до развлечений, все работу работали, так что кроме школьников у печки были только старики-металлурги, но они пока еще ликовать не спешили. И действительно, нужно был сначала убедиться хотя бы в том, что печка не развалится еще во время прогрева, а уж чугун из нее раньше чем через неделю точно не польется. Однако самый старый из них все же ко мне подошел, потрепал по голове:
— Ты, парень, хотя и кличут тебя шарлатаном, придумал все здорово, и я думаю, что все у тебя получится. А когда получится… ты со своей учительницей поговори, может она ребятишек сагитирует и металлистам в деревне дома выстроить? Я еще бы человек пять стариков пригласил, а то, боюсь, втроем мы с печью не справимся. Да, я знаю, что бабы уже среди себя поделили, кто на печи когда работать будет, но все же не бабское это дело. Поговоришь? Очень я на тебя надеюсь…
Глава 16
Хорошо, что даже во время войны люди не теряют чувства юмора, хотя периодически этот юмор, по моему мнению, немного выходил за рамки. Совсем чуть-чуть выходил, так что мне юмориста даже убить на месте не хотелось, а так, посадить на полчасика голой задницей на муравейник, не больше. Маринка Чугунова, дальняя родственница нашей бабки Анны, занимала какую-то должность в районном комитете комсомола, и с ее подачи началось издание «апериодического журнала» для октябрят и пионеров под названием «Юный шарлатан».
Маринка в Кишкино приезжала ненадолго еще в начале апреля, когда бабка Анна приболела сильно — и мы с ней про всякое поговорили. То есть это она со мной поговорила, увидев на дворе у бабки всякое, и в разговоре я как бы между прочим заметил, что такой «передовой опыт» было бы неплохо среди октябрят и пионеров распространять, например, рассказывая о нем в каком-нибудь исключительно пионерском периодическом издании. Под лозунгом «знай и умей» (вспомнил я такую книжную серию времен моего детства… в прошлой жизни). Она и расстаралась — а я узнал о выходе этого пасквиля только после выхода уже пятого номера журнала. Ну как журнала: размером он был чуть даже поменьше школьной тетрадки, только листов в нем было шестнадцать (включая обложку), а пасквилем он был потому, что на последней странице было написано совершенно русскими буквами: «Главный редактор Владимир Кириллов», и больше ни одной фамилии там не указывалось. И это при том, что я даже не знал о том, что такое где-то печаталось!
Но, нужно отдать должное, в журнале печаталась информация реально полезная. Весь первый номер был посвящен разведению червяков, во втором очень подробно (и с картинками) рассказывалось, как завалить страну кабачками. Третий номер целиком был посвящен пользе освещения курятников в зимнее время, в четвертом было расписано, как из битого стекла изготовить небитое. А пятый — и он вышел «двойного размера», в тридцать два листа — описывал мою печку! Ну и все прочее, к печке прилагаемое и для ее работы необходимое.
Вообще-то печка (а если смотреть шире, то и весь наш «металлургический завод») по эффективности и экономичности наверняка превосходил домницы каких-нибудь древних руссов. На тонну чугуния печка потребляла почти две тонны торфа (да, ее именно торфом топили), весь заводик целиком в сутки выпускал около двух тонн стали. В принципе, сталь получаемая тоже было вообще никакой: в болотной руде в нашем районе того же фосфора было аж восемь процентов, так что даже после превращения ее в сталь в томасовском конвертерефосфора в железе оставалось ну очень много. По идее, такая сталь должна была трескаться, не обрабатываться толком и ни на что не годиться — но идея, как выяснилось, была неверной. Настолько неверной, что даже из Горького несколько ученых металлургов примчались анализы стали проводить, ведь полученный металл противоречил всем теоретическим выводам знатных металлургов: он был пластичен и в то же время довольно тверд, почти не ржавел, в а ходе исследований уже в университете выяснилось, что он и морозы прекрасно выдерживает. И это при том, что фосфора в нем оставалось почти полпроцента!