В воздух взлетели голуби. Многие подняли головы, люди могли заметить Олега. Вряд ли его присутствие кого-то заинтересовало бы, но на всякий случай он сменил дислокацию, переполз на брюхе на новую точку. Когда выглянул женщины в черном уже не было.
Ритуал отпевания длился больше часа. Гроб вынесли, люди начали расходиться. Олег выжидал. Он не хотел сталкиваться со священником, решил понаблюдать за ним Служба кончилась, сейчас он переоденется в гражданскую одежду — легче будет вспомнить, кто это.
Громов осторожно спустился вниз, но из-за ширмы выходить не стал. Вскоре он услышал мужские голоса.
— Зачем ты сюда пришел, Тимоха?
— А куда мне еще идти? Рыжего завалили, подбили, как куропатку. Товар гавкнулся. Ко мне приходить нельзя, наружку выставили у бара. Думают, я не замечу. Пасут. Тайник накрылся. Хотел тебя предупредить.
— На тебя вышли?
— Чепуха. Любка предупредила бы. Но рисковать нельзя.
— Я сам собирался к тебе сегодня ехать.
— Не вздумай. У тебя есть товар?
— Есть, но мало.
— Клиенты нервничают.
— Запасы есть на базе. Переброску временно приостановим. Курьера взяли в аэропорту, но он ничего не знает, а рыжий мертв. У них нет на нас выхода.
В поле зрения появился священник, снял с полки огромную толстую книгу и, открыв ее, достал целлофановый пакет с белым порошком. Книга оказалась коробкой.
— Здесь килограмм. Дня на три хватит. Послезавтра добуду еще столько же.
— Почему не завтра?
— Кладовщик выходной. Впрочем, уточню. Сюда больше не приходи. Смотри, Тимоха, если проколешься, я тебя из-под земли достану и в землю закопаю. У меня кладбище большое и для тебя местечко найдется.
— Не пугай, Гриша. Я человек надежный. Побереги могилы для своих психов, ты их немало здесь похоронил. А у меня мозги работают нормально, и я работаю чисто. — Помолчав, говоривший с ухмылкой спросил: — Ну и как это отпевать баб, которых сам же завалил?
— Заткнись, засранец! Забыл, кто тебя на ноги поставил? Смотри у меня, гнида!
— Ай-я-яй! Святой отец, как можно в храме такие слова произносить. Нам надо в мире жить, мы слишком много знаем друг о друге, — сказал Тимоха, появившись из-за перегородки. Григорий передал ему пакет, а Олег несколько раз щелкнул затвором фотоаппарата.
— Что это? — напряг слух Тимоха.
Громов замер.
— Голуби. Выпустили на мою голову, теперь лови.
— Супчик сваришь своим полоумным. Ладно, я пошел.
— Погоди. Давай через центральный вход. Уйдешь вместе с толпой.
Они скрылись за перегородкой. Гулкие шаги по кафельному полу церкви быстро удалились.
Громов вышел из укрытия и направился к задней двери. У выхода стояла вешалка, на которой висела кожаная куртка с тиснением на спине «Харли-Дэвидсон». Он остановился и внимательно осмотрел ее. На правом погоне не хватало одной клепки. Вещь качественная, сделанная на совесть. Чтобы выбить клепку, нужен инструмент, сама по себе она не вылетит. Олег услышал приближающиеся шаги и вернулся за ширму.
Проводив Тимоху, Григорий вернулся и начал переодеваться. Теперь Олег узнал его окончательно. Стоит попу снять наклеенную бороду, парик — это будет совсем другой человек. Так оно и вышло. Святой отец превратился в байкера и ушел через заднюю дверь. С лязгом задвинулся засов.
Минут пять Громов выжидал, потом вышел из-за ширмы. В голове застряла о фраза некоего Тимохи: «Ну, как это, отпевать баб, которых сам же завалил?» Григорий Витепаж — убийца! Если это так, то Наташа — его сообщница. Она выманила Таю к мысу Чертово копыто, а Витепаж ее убил и сбросил с обрыва. Возможно, он видел свидетеля, шофера-оператора Сергея Седлака и прихлопнул его. На веранде Сергея найдена клепка от куртки. Схема понятна. Наташа собирается выходить замуж за Алексея, Таисию надо убрать, пока она не переписала завещание. Мотив понятен. Но существуют вещи, не поддающиеся объяснению. Бейсбольная бита. Почему Григорий не убрал улики с места преступления? И главное. Зачем Седлак купил такую же, как у Наташи, машину и что в ней делала Кира, выкурив семь сигарет подряд?