— Это ведь тоже люди?
— У меня есть большое сомнение на этот счет. Я не знаю, откуда берутся эти порождения, но они изначально чужды нашей природе и ведут себя как захватчики. Однако у них множество прислужников из числа обычных людей. Ренегатов хватает, увы.
Мы ещё немного помолчали.
— Вы очень сильно изменились, господин. Я и подумать не мог, что вы обладаете такими знаниями.
— Мы в прошлом редко общались.
— Да, всё верно, — вздохнул управляющий.
Так за нехитрой беседой мы дождались рассвета. С первыми лучами солнца из дома потянулся печальный караван с вещами слуг и ими самими. Причем, насколько я услышал через раскрытые окна, кое-кто поругивал своих мужей за недальновидность. Еще больше было тех, кто сомневался, что усадьбе грозят мертвые. Сниматься с места не хотел никто. Эх, раньше надо было думать и желательно головой. А теперь я вас всех сюда на порог не пущу, да и вольницу с землей серьезно подрежу. Если Демьян не был злопамятным, то ко мне-новому это не относится.
Дальше мы с Вроцлавом продолжили инвентаризацию. Проводили её, что называется, наскоро, на коленке. Обходили усадьбу, смотрели, насколько её успели разграбить мои родственнички и их слуги. Как ни странно, но почти всё ценное, типа картин, мебели и посуды, оказалось на месте, никто их выносить не стал. Поскольку в чистоплотность помыслов этих людей я не верю, остается лишь предположить, что и те и другие всерьёз рассчитывают на возвращение сюда в самом скором времени. Проблема ли это для меня? Нет, но задачу несколько усложняет. Я же вроде как должен со скверной разбираться, а не вникать параллельно в экономику отдельно взятого хозяйства и отбиваться от посягательств на свое имущество. Ничего, справлюсь.
Между делом я познакомился с Иолантой. Прежний Демьян, затюканный родней, мало обращал внимания на кого-либо, кроме своих мучителей, поэтому никто из нас не удивился тому, что это было именно знакомство. Дочь управляющего оказалась не по возрасту скромной и строгой девчушкой, которая, судя по выражению глаз, в свои шесть лет явно успела хлебнуть лиха. Эх, надо бы ей учителей хороших найти, или в школу определить. А если и там обижать станут? Вон какая она маленькая и худенькая. Нет, решено: будут учителя у Иоланты, а у меня лояльный управляющий. Вполне взаимовыгодное сотрудничество, я считаю.
Чуть позже мы познакомили Иоланту и Василису, после чего с чистой душой оставили девчонок одних, а сами продолжили заниматься насущными делами. Где носило в это время Цапа, не представляю, но не удивлюсь, если он удрал на разведку. У моего фамильяра всегда была тяга подслушивать разговоры, не предназначенные для его ушей, а я его не видел с того самого момента, как управляющий убедил слуг покинуть нас.
Так оно и оказалось. Через полчаса покрытый дорожной пылью суслик вернулся в дом и дал понять, что у него есть что мне показать. Я ненадолго оставил Вроцлава и отправился в кабинет. Однако вместо разговоров слуг я увидел кое-что поинтереснее.
Ночь. Спешит прочь от усадьбы некто в добротной, но неприметной одежде. Странно, от него не пахнет скверной, однако руки этого человека спрятаны в перчатки. Вот мой фамильяр оббегает его по большой дуге и поджидает вблизи того места, где он должен пройти. Отлично. Это лицо я не забуду. Хоть из-под земли найду мерзавца, которого послали сюда после моих разборок с франтом. Разведчик был один и на мой дом не напали, это говорит о том, что у противников слишком мало сил поблизости, либо нет уверенности в том, с кем они столкнулись. Осторожничают, выжидают, собирают информацию.
Меж тем незнакомец выходит на широкую проезжую дорогу и садится в поджидающий его экипаж. Фамильяр пытается продолжать преследование, но навстречу летит небольшой, но мощный пылевой вихрь, явно посланный тем, кто сидит внутри. Цап благоразумно решает отстать, тем более внешний вид экипажа он, а значит и я, запомнили во всех подробностях. На всякого разведчика найдется свой контрразведчик.
Суслик довел экипаж до одного весьма примечательного поместья, и когда я увидел, чей герб расположен на его воротах, то изрядно опешил. Ладно, обдумаю это чуть позже.
Я погладил уставшего, но весьма довольного собой фамильяра по спинке, а затем по любезно подставленному мне животику. И не удивился, услышав через несколько секунд блаженный вздох от разлегшегося на столе суслика.
Идиллию прервал Вроцлав.
— Простите, но там делегация от барона Луцкого.
— Чего хотят?