Помимо моей излишней для трупа живости хватало и прочих скользких моментов. Я не знал, где сейчас носится душа Арлатара. Не исключено, что она уже в курсе неудачного похищения своего тела, и тогда Властелин может либо дождаться нашего фальшивого катафалка и напасть на меня, что было бы просто замечательно. Либо он может вновь залечь на дно, чего категорически допускать не хотелось. А еще его может насторожить, что вместо четырех сеятелей вернулся только один, и тот какой-то не слишком скверный, хе-хе. Короче, спорных точек хватало, но я не мог упустить этот шанс добраться до Властелина.
Неспешная тряска, помноженная на усталость последних дней, сыграла со мной коварную шутку, и я скатился в уверенную дрему, переходящую в крепкий сон. Мне снилась юная Эндира, качающая в колыбели нашего первенца. Ее счастливые глаза, безотрывно глядящие на сына, такое родное и милое лицо…
Проснулся я резко, на доли секунды забыв, где нахожусь. Экипаж как раз только остановился, и Прохор негромко предупредил:
— Приехали.
Я тут же связался с Кешей, чтобы сообщить эту новость. В ответ услышал, что они прибыли сюда до нас (ну кто бы сомневался в этих быстроногих шаманских детях) и уже нашли подходящее место для наблюдения. Властелина он поблизости не чувствует, да и в целом никого нет.
Я лежал и разве что не молился: ну же, зараза, выползай из своего логова! Тебе такой сюрприз приготовили, от всей души, можно сказать.
Мы простояли без движения минимум пару часов. И ничего! Ни Властелина, ни сеятелей. Ночь потихоньку уступала небосклон раннему утру, но я упрямо продолжал верить в тающий на глазах успех нашего безнадежного мероприятия, попутно находя все новые и новые объяснения происходящему. Просто наш враг очень осторожен. Скорее всего, он тоже сейчас наблюдает за нами. Еще немного понаблюдает и подойдет. Он ведь…
И тут в голове в голове раздалась сначала испуганная мыслеречь Цапа, а еще несколькими мгновениями спустя к суслику присоединился Спиридон.
У нас нежеланные гости!
Я сел и скомандовал Прохору.
— Гони обратно в усадьбу!
После чего попросил Кешу, чтобы поскорее выходили на дорогу. Незачем им второй раз ноги бить, а мне подмога не повредит.
Когда мы подобрали брата с сестрой, Прохор припустил так, что мне показалось, сейчас мы в экипаже крышу своими головами пробьем.
— Я прошлась по округе, — негромко сообщила охотница. — Вокруг того места на пару верст ни одного живого человека не было. Никто и не собирался приходить.
— Жаль, — я стянул перчатки и спрятал в карман. — Получается, Арлатар таки продолжает шпионить за нами. Ничего, скоро лавочка прикроется, полетает душа, да и вернется к телу. А там уж я его расспрошу по всей отцовской строгости.
— Подожди, — тут нас вновь подбросило на кочке, и Лэгэнтэй недовольно скривился, видимо, прикусив кончик языка, после чего продолжил, — давно хотел спросить, а как ты разговариваешь с душами?
— Можно подумать, ты сам такое не проворачиваешь регулярно, — ворчливо отозвался я. — Взять хотя бы твой сегодняшний обряд.
— Э-э, я общаюсь с духами, а не с душами! — наставительно поднял палец Кеша. — Это совсем разное.
— Не путай меня, я уже сам запутался. Тогда кто такие духи?
— Духи — они как боги, только маленькие.
— Объяснил и сразу все понятно стало.
— Хорошо, зайдем с другой стороны, — не стушевался Иннокентий. — Есть мнение, что личности наших предков после смерти продолжают свое существование в эфирном поле, со временем сбиваясь в эгрегоры, и образуют собой коллективный разум, имеющий возможность косвенного взаимодействия с потомками через посредничество шаманов. Каждый дух — это вот такой эгрегор. Или бог, как уж кому удобнее называть. Каждый из них имеет свои желания и стремления, у каждого свои возможности помочь тем, кто их просит об этом. Если к духу давно никто не обращается и не поминает его, он развеивается.
— Брр, какие ты, оказывается, слова мудреные знаешь, — присвистнул я, едва успев перехватить левой рукой край сиденья экипажа, чтобы в очередной раз не стартовать в небеса.
— Тогда возвращаемся к моему вопросу.
— Мне казалось, что ты и так в курсе. Обращаюсь к душе, она отвечает. Обычно интересуюсь, хочет ли душа уйти к свету. Если да, открываю ей проход. Если нет, оставляю её в покое.
— Как ангел, — многозначительно и без тени улыбки протянул Кеша, но мне всё равно отчего-то почудилась в том скрытая насмешка.