— Почему ты отцу не позвонила? — я приобняла Марусю и склонила к ней головой.
— Назару? — очень удивилась, что девочка называет его именно так, по имени. — Не хочу его беспокоить. У него и так проблем достаточно из-за меня.
Это что-то новенькое! Я на своём веку встречалась с таким обращением лишь тогда, когда дети говорили либо об отце, который давно из семьи ушёл, либо наоборот — отчима. Неужели Назар является кем-то таким для Маруси?
— Ты хочешь, чтобы я отвезла тебя домой?
— Да. И не говорите ничего Назару.
— Но, Марусь, я же тебе никто. Я не могу тебя забрать просто так, без разрешения Назара Евгеньевича, понимаешь?
— Вы ему позвоните? — девочка с таким страдальческим видом посмотрела на меня, что стало не по себе.
— Я могу забрать тебя только в какой-нибудь клуб с разрешения твоего классного руководителя. Только так. А уже там тебя заберёт Назар Евгеньевич. Такой вариант тебя устроит? Или как?
— А у меня есть выбор? — девочка поджала губы.
— Тогда по рукам!
Найти классного руководителя было не так уж сложно, сложнее было найти причину, по которой я Марусю обязана забрать. Тут уж пришлось подключить Марию Александровну и только тогда я получила Марусю на руки целой и невредимой. Вызвала такси, а пока ждали машину под рассерженное сопение девочки, я писала торопливое сообщение Назару Евгеньевичу.
— Почему ты называешь отца по имени? Если я спрашиваю слишком резко или грубо… — я торопливо добавила. — Что не так?
— Ничего… Он мне всего третий год как отец, — Маруся безразлично пожала плечами. — Из-за меня он развёлся, но Назар хороший. Вы только не говорите ему, что я вам это рассказала. Хорошо? Он не любит эту тему обсуждать.
Я впала в ступор от такого обилия информации. И даже не знала, какой из глупых вопросов задать первым. Но, вовремя прикусив язык, я рот не стала открывать. Раз уж так Маруся разговорилась и разоткровенничалась, пусть говорит.
— И я тоже, — девочка поправила очки и посмотрела на меня с какой-то тоской.
— Так бывает.
— Он и переехал сюда из-за меня. Большой город — большие возможности! Меня только никто не спросил…
Вот! Подростковая ершистость полезла, затаённая обида, которая так мешала дышать Марусе. Видать, накипело, а с Назаром она лишний раз говорить не хотела. И я даже не знала, что было первопричиной.
— Поэтому ты с ним не говоришь? И избегаешь?
— Нет, просто он думает, что я маленькая девочка! А это не так!
— Мы для своих родителей всегда дети, даже когда тебе двадцать с хвостиком. Назар Евгеньевич, наверное, хороший отец.
— Он хочет им быть и очень старается. Мне это нравится, правда. Только… — Маруся прогнала непрошеную слезу. — Только мне не нужен второй отец! Он всё равно его не заменит.
У меня в горле ком встал. Марусю прорвало. Обхватив себя руками и склонив голову, она всё бормотала и бормотала, не в силах остановить, а я старалась сама не заплакать.
От продолжения неловкого разговора нас отвлекла машина такси. Вспомнив, что не дописала сообщение Назару Евгеньевичу, я торопливо допечатала последние слова и отправила его. Затем открыла дверь такси и пропустила вперёд девочку.
— Маруся, а ты людей рисуешь? Можешь, скажем, нарисовать меня?
— Я никогда не пробовала… — девочка отвлеклась от плохих мыслей и улыбнулась.
— Рискнёшь?
В моих глазах над головой Назара Евгеньевича начинал светиться нимб. И как-то стало не по себе. Да, у Назара Евгеньевича очень много проблем, а я ему добавляю новые!
Я не трус, но я боюс-с-сь
— Нет, ты представляешь!
Я хваталась за голову и печально смотрела в чашку с чаем. Если всё могло стать только хуже, то оно определённо стало! Теперь почему-то мне было стыдно, стыдно перед Марусей, вот чего я точно не хотела, так это того, чтобы та ощущала себя брошенной и покинутой.
— Чего я не представляю? — Даша методично изучала свои медицинские документы.
— Ты хоть слушаешь меня? — разочарованно посмотрела на сестру. — Повтори, что я сказала сейчас?
— Ты пожаловалась на моё скудоумие и отсутствие фантазии! Вот на что! Что я что-то там не могу себе представить.