— Хм, догадался, наконец, молодца. Три дня пришлось время выкраивать, чтобы до ума все довести.
Продолжая разглядывать это чудо, я выдохнул:
— Толя, проси что хочешь, только научи, пожалуйста.
Напарник хитро улыбнулся.
— Не переживай, научу, кого другого бы еще подумал, но у тебя должно получиться.
С полчаса мы работали спокойно, а затем к нам началось паломничество водителей и охраны, их всех, конечно, интересовали подробности катастрофы «Нахимова» и моего чудесного спасения.
И если первому посетителю я кое-что рассказал, то следующих сразу посылал по известному адресу, мотивируя тем, что нужно работать, а не лясы точить.
Однако Никодимова послать не удалось. Тот, заглянув в двери, коротко приказал.
— Красовский, идем со мной.
— Сергей Геннадиевич, дайте, хоть переоденусь, не в этом же прикиде по посольству ходить.
— Хм, я смотрю ты, мастер новые слова, придумывать, прикид, надо же! — Никодимов усмехнулся, и попросил поторопиться.
Когда мы зашли в его кабинет, он нахмурился и сказал:
— Я уже в курсе твоих приключений. Неплохо, что ты держишь язык за зубами и особо не распространяешься на эту тему. Хотел бы тебя попросить и дальше вести себя подобным образом. Особенно со своими родственниками. Поменьше ужасов рассказывай и больше о том, как хорошо были организованы спасательные работы. Хоть родственники у тебя и престарелые, мало ли где, что ляпнут, а нам в финской прессе плохие комментарии о нашей стране не нужны. Как комсомолец, ты должен понимать, что это вопрос политический.
— Конечно, Сергей Геннадиевич, все ясно, я и так особо не распространялся, очень уж воспоминания тягостные.
— Понятно, понятно, — Никодимов побарабанил пальцами по столу. — Не в службу, а в дружбу, расскажи хоть мне, как там все происходило.
Мысленно вздохнув, я приступил к рассказу.
Надолго Никодимов меня не задержал, получив ответы на интересующие его вопросы, спросил, продолжим ли мы заниматься айкидо, после чего отправил на работу.
Мой новый напарник в отличие от Петровича особым любопытством не страдал, и лишнего не спрашивал.
Зато по работе, он был намного въедливей. И частенько упрекал меня в криворукости и незнании массы поварских тонкостей.
К вечеру, когда мы, закончив с основной работой, уселись перекусить, он с вздохом сообщил.
— Красовский, ты для меня загадка века. Смотрю на тебя и вижу пацана, недавно надевшего поварской колпак. И никак не возьму в толк, почему при всех этих делах продукт ты зря не переводишь. Хотя ухватки у тебя отработаны.
Скажем, сегодня ты гуляш делал. Дело нехитрое, в любой столовке его приготовят, а я смотрел и думал, что сейчас все это добро пригорит. Ан нет, ни фига не пригорело. Вот как это получается? Верил бы в бога, сказал, что тебе он помогает.
Смотря на озадаченное лицо коллеги, я мысленно посмеивался. Ну да, за год учебы и два года работы трудно стать настоящим профессионалом. Но за моими плечами лежала целая жизнь. Надо признаться, что и работа с Петровичем очень помогла. Рядом со специалистом высочайшего класса хочешь, не хочешь, а чему-нибудь научишься. Тем более, что он на меня так не наезжал, как Толик.
Но поучиться и у нового напарника было чему. Именно поэтому я полностью взял на себя готовку первых и вторых блюд, оставив ему кулинарию. Если не считать торта «Птичье молоко», ничем особым в приготовлении сладостей я не блистал.
Ведь знание рецептов, это далеко не всё, что нужно знать для их приготовления. Именно поэтому я в оба глаза следил, как Анатолий Владимирович священнодействует в своем углу. К сожалению, отдельного кулинарного цеха мы позволить себе не могли.
И сейчас вместо роз из марципана, исчезнувших в неизвестном направлении, на его столе красовался круглый бисквитный торт. Таких нынче ни в наших, ни в финских магазинах, днем с огнем не найти.
Естественно, мне надо было заниматься своими делами, поэтому многие этапы я пропустил, но не без основания надеялся, что за оставшийся год изрядно подниму свое мастерство.
Через пару дней я втянулся в работу, и периодически казалось, что никакого отпуска у меня не было, а все летние приключения просто приснились.
К концу сентября я получил письмо от жены, где она с гордостью сообщала, что поступила на заочное отделение Ленинградского финансово-экономического института им. Н. А.Вознесенского.
Отлично! — удовлетворенно подумал я, читая эти строки. Не прошли даром мои слова, пусть учится, не всю же жизнь в бухгалтерии зарплату начислять. Хм, а ведь, когда вернусь, она и на меня наедет с требованием учебы. Подобные намеки уже были с её стороны.